О, черт.
Она уже видела такое выражение лица. Обычно за две секунды до того, как снять с себя одежду и опуститься перед ним на колени.
Девушка покачала головой, хотя никто не сказал ни слова.
― Нет-нет-нет, абсолютно нет.
Кейтлин стала отходить назад, но к своему удивлению почувствовала руку Колума на своей спине, удерживающую ее на месте. И когда все переметнулись в команду Лукаса?
Она кинула на кузена яростный взгляд.
― Что происходит?
― Думаю, тебе стоит с ним поговорить.
― Не хочу.
Колум, для которого такая демонстрация симпатии была не характерна, улыбнулся и быстро поцеловал ее в щеку.
― Кейтлин, ты не трусиха, так перестань вести себя как одна из них.
Засранец. Он прекрасно знал, на что надавить.
― Кейтлин.
Она повернулась, чувствуя безумное облегчение от того, что Лукас не назвал ее Кейт.
― Лукас, ― холодно ответила она.
― Мы можем поговорить?
Этот мужчина включил режим абсолютной тишины с того момента, как она покинула его квартиру. Ни одного электронного письма, ни сообщения, ни звонка.
Ничего. Ни «почему ты ушла?», ни «извини». Никакого «скатертью дорога». Даже «иди к черту».
Абсолютно ничего. Просто тишина.
Конечно, она первая начала, покинув его, пока он спал. Девушка отбросила эту мысль, отказываясь чувствовать себя виноватой. Дело не в ней. А в нем, в полном придурке.
― Ты несколько опоздал, Лукас. Прошел месяц. Я двигаюсь дальше.
Лгунья, лгунья, лгунья.
Колум хмыкнул, раскрывая ее ложь.
Она неодобрительно на него взглянула.
― Ты мне не помогаешь, Колум.
― Иди и поговори с ним.
Что, черт возьми, здесь происходит?
Она была готова начать ссору с кузеном. Ведь куда проще сорваться на нем. В конце концов, он ее семья, а значит, простит ее.
Лукас остановил ее, взяв за руку. Она пыталась освободиться, но мужчина держал ее крепко.
― Пожалуйста, Кейт.
Кейтлин сжала свои глаза, надеясь остановить свои слезы.
― Не называй меня так.
Лукас подошел к ней ближе, и явно от него не скрылась ее борьба со слезами. Он обнял ее одно рукой за талию и прошептал на ухо:
― Ты всегда будешь моей Кейт.
Она покачала головой.
― Почему ты здесь?
― Пойдем, присядем.
Колум посоветовал ей собраться, но она не могла. Девушка неделями была в оцепенении, и это ощущение все еще не покидало ее.
Она позволила ему подвести ее к столику в конце паба. Именно за ним они познакомились, когда она опрометчиво согласилась пойти с ним на свидание.
― В первую очередь я должен извиниться, ― начал говорить Лукас, как только они сели за стол.
― Хорошо.
Кейтлин опять была на автопилоте. Если она сможет отвечать просто и коротко, возможно, останется практически невредимой.
Ну да. Верно.
― На самом деле я приходил сюда в тот вечер, когда ты ушла.
Она нахмурилась. Приходил?
― Я попросил твоих дядей и остальных не говорить тебе.
Кейтлин посмотрела на бар. Все члены ее семьи наблюдали за ними, но как только она повернула голову в их сторону, они отвели взгляды, пытаясь вести себя как ни в чем не бывало. Она бы рассмеялась, если бы не была так раздражена.
― Я могу понять, какие дяди, но кто остальные? Хочу узнать, кого потом убить.
Лукас усмехнулся, считая, что это была шутка. Но он ошибся.
― Мне жаль, что потребовалось так много времени, чтобы увидеться с тобой. Просто… я был действительно занят. Всю неделю после твоего ухода я перенимал дела «Уайтинг Пропертис». Мой отец снял с себя полномочия генерального директора. Пока он останется в качестве советника, но его влияние за два года ослабеет, и он полностью отойдет от дел.
Если он думал, что его объяснения заставят чувствовать себя лучше, то он промахнулся.
― Значит, тебя стоит поздравить.
Он продолжил.
― «Уайтинг Пропертис» больше не заинтересовано в покупке паба «У Пэт».
Неудивительно, почему ее семья была так дружелюбна. Лукас только что снял с них тяжелый груз.
― Правда? ― Кейтлин не смогла скрыть скепсис в своем голосе.
Лукас взял ее за руку и наклонился ближе.
― Правда. Наши планы на этот район изменились. Часть очарования нашего города ― эти старинные улицы с малыми семейными предприятиями.
Она закатила глаза.
― Да ладно?
― Да. Я устал проезжать мимо сетевых ресторанов и элитных магазинов. Одной из причин, по которой я заметил паб «У Пэт», было то, что он был уникальным, непохожим на другие, гостеприимным.
― И, разумеется, ты решил, что ворвешься в паб, купишь его, проедешься бульдозером и построишь то дерьмо, от которого тебя тошнит.