— Дима, — протянул Разумец руку. — А почему это «красный менеджер»?
— А пиджачок-то, — залилась смехом Лена, — пиджачок какого цвета носишь?
От Разумца не укрылось, что парень чуть заметно улыбнулся этой шутке, которую сам менеджер посчитал бы глубоко безвкусной, если бы мог четко разграничивать вкус и безвкусицу. Но все же он обиделся:
— Ладно, приятно было познакомиться. К сожалению, бежать нужно, все дела, дела, текучка производства звезд. Да и не хочется мешать беседе старых знакомых. Кстати, Леночка, ты уже видела нашу новенькую? Подходи потом, познакомлю.
— Из богатеньких? — поинтересовалась Лена.
— О нет, они «пошли другим путем», — самодовольно проинформировал Разумец, и поспешил удалиться.
Арина и в самом деле выбрала «другой путь» — не то чтоб через сердце Разумца, а, скажем, через его не самые возвышенные инстинкты.
В тот памятный для нее день она побродила по городу, дожидаясь того времени, когда, по ее расчетам, гости должны были уже очистить квартиру, и вернулась в свое временное пристанище. «Своевременное» пристанище, ничего не скажешь! Гости действительно уже убрались, но отнюдь не прибрали за собой. Она застала Марину, хмуро моющую запачканный пол в прихожей.
— Я что, из-за твоих психов должна квартиру всю одна прибирать? — с ходу атаковала ее Марина. — Прошлялась, подруга, где-то полдня, а я тут вкалывай?! Живо на кухню, там посуды тьма-тьмущая тебя дожидается. Всю перемоешь и давай, милая, приводи в порядок свою комнату. И белье там постельное не забудь простирнуть, вы его ночью с Костиком все перепачкали!
Последнего ей лучше было бы не говорить. Но Арина сдержалась. Только швырнула сумку на тумбочку и, стиснув зубы, молча отправилась на кухню. «Вот ведь...» — подумала она, принимаясь за кухонную утварь.
Работа, как известно, успокаивает. Аринина ярость постепенно сменилась угрюмой мрачностью. «В конце концов, сама виновата. А Маринка? Хорошо, что я не наорала на нее сейчас, все-таки она столько возилась со мной перед экзаменами. К тому же мне и податься-то от нее сейчас некуда!»
Последнее обстоятельство окончательно подтолкнуло ее к решению «ну просто обязательно позвонить сегодня этому менеджеру Дмитрию Разумцу!» Ей сразу стало как-то легче, и Арина уже без всякой брезгливости прибрала омерзительную грязь в комнате, простирнула белье. Но все это — молча, ни слова не говоря подруге.
— Да что ты распсиховалась-то? — наконец не выдержала Марина. — Все когда-то бывает в первый раз! Или ты хотела, чтоб это случилось с тобой лет в семьдесят?!
— Ладно тебе...— хмуро ответила Арина, придя к выводу, что для звонка к Разумцу лучше не пользоваться имевшимся в квартире телефоном, — я пойду опять прогуляюсь, уже все прибрано...
Из ближайшего телефона-автомата она позвонила Разумцу. Если бы, набирая номер, семнадцатилетняя волгоградка, сохранившая тогда еще здоровую наивность и духовную чистоту, знала, как изменит этот звонок всю ее дальнейшую жизнь!
Менеджер шоу-школы сразу вспомнил ее, и уже следующим вечером они ужинали в кафе на Невском, показавшемся Арине удивительно уютным и дорогим. Мечты начали сбываться! Вот она: в лучшем из своих платьев, потратившая Бог знает сколько времени на прическу, макияж и подбор украшений, свеча на столе, легкое вино в бокалах, а напротив — он: возможно даже — ОН, ТОТ САМЫЙ! — все в том же красном пиджаке, в котором Арина повстречала его на Моховой в первый раз, но уже без солнцезащитных очков, и можно разглядеть карие глаза на немного округлом лице. И уж, конечно, он теперь не в рваных джинсах, а в белоснежных брюках. И настоящий (по представлениям Арины) великосветский разговор: об искусстве, о смысле жизни. ОН употребляет имена Виктюка, Кибирова, Меибаума и Кривулина так легко, будто давно знаком со всеми этими людьми. И Арина на какие-то мгновения забывает о всех театральных институтах, о всех шоу-школах, ей просто хочется, чтоб встреча с НИМ никогда не кончалась. Но вот только вечер! Он неумолимо кончается! Ресторан закрывают...
— Ну что, поехали? — говорит он уже на улице.
— Куда?
— Можно продолжить праздник, один мой друг уехал, и сейчас его квартира в полном моем распоряжении. В нашем — сегодня ночью!
Она столько раз читала в книгах эту банальную формулировку! Поэтому спрашивает:
— Может, к тебе?
Он едва заметно смущается:
— Видишь ли, ко мне нежелательно... Я пока еще с родственниками живу.
Сновидение праздничного вечера прерывается: она понимает, что это значит.
Очнувшись от наваждения, Арина прикусила губу: «Наверняка женат!» И тогда она неожиданно для себя самой сказала: