— Сейчас, Димуля, — отмахнулась Лена. — Все, Коль, договорились. «Папика» брать? — подначила она его на прощание.
— А он там наверняка и так будет.
— Пфэ! Что ж он меня не пригласил?
— Наверное, с другой девочкой собрался? Шучу. Может, потому, что зрелище — не для слабонервных.
— Жестко все очень, да?
— Здесь я другое имел в виду: руку набить, кирпич разбить и любая орясина может, если, конечно, долго по этим самым кирпичам лупить, а попробуй падающий газетный лист три раза кулаком проткнуть, пока он пола не коснулся, — вот это мое.
— Лена! — еще раз позвали девушку.
— И чего так разбушевался, — пожала плечами она. — Надо узнать, что ему нужно. До встречи!
Дима Разумец стоял в закутке у стойки с прохладительными напитками, лениво потягивая явно горячительную выпивку:
— Знакомься, это наша новенькая, та самая Арина! Ты уж, Леночка, возьми перспективное пополнение под свое покровительство, будь ласкова!
Что пополнение действительно «перспективное», Лена заметила и сама. Рядом с менеджером в немного скованной позе стояла — о-го-го! — девочка, которая вполне могла стать и конкуренткой, и отличной подругой: может быть, на полдюйма пониже Лены, с великолепной фигурой, чернущими глазами, чуть вздернутым носиком.
— Лена...— протянула руку «покровительница».
— Стоп! — хлопнул в ладоши Разумец. — Ну-ка, обе к зеркалу, быстро!
Девушки подошли к огромному зеркалу, и Лена сразу поняла, зачем их свел менеджер: они были неуловимо похожи, и в то же время легкое различие казалось пикантным, завораживающим. У обеих иссиня-черные волосы, только у одной шикарная коса и глаза в цвет ей, у второй — короткая стрижка «под мальчишку», пронзительно-изумрудный, «лазерный» взгляд. Зеленые глаза, казалось, испускали ярчайшие лучи — в черных угадывались какие-то бездны. Фигурка Лены, возможно, из-за той самой минимальной разницы в росте, казалась чуть стройней, спортивнее, но зато Аринины формы отличались большей завершенностью; пару столетий назад именно ее выбрал бы в модели ищущий совершенство скульптор. Но столетия текут, вкусы скульпторов меняются. Кто знает, может, скоро в моду войдут фигуры под Пикассо.
— Потрясающе! — завопил Разумец. — Девочки мои, вы созданы друг для друга. Я не я, если через недельку не найду фотохудожника, который срубит большие деньги, сняв вас для какого-нибудь календаря или плаката!
Лена усмехнулась: восторг Разумца был явно вызван тем, что тот тоже неплохо заработает, а им с Ариной перепадут какие-то крохи. Смешно! Но и не так грустно, а это главное!
— Мы должны немедленно отметить ваше знакомство! Я, конечно, предполагал, что из него что-то дельное выйдет, но чтоб такое!..
— Ах, Димуля, извини, но у меня сейчас массаж, — притворно вздохнула Елена.
— Так позже вечером!
— Я бы с радостью, да вот незадача: у меня вечером одно мероприятие!
— А, ну если Аль-Борисыч, то я умолкаю!
— Ты мне очень понравилась, Арина, — почти не кривя душой, призналась Лена.
— Ты мне тоже, — с приятным южным акцентом (впрочем, едва ощутимым) ответила ей новая знакомая.
Арине Лена показалась именно тем воплощением истинно петербуржской красоты — одновременно и воздушной, и чуть дерзкой, — которая так покорила ее в первый день в городе.
— А что, Леночка, если уж Аришка, — хохотнув, предложил менеджер Дима Разумец (ее ухо сразу отметило интонационную разницу между его «Леночка» и «Аришка»), — если уж Аришка тебе и впрямь так понравилась, ангажируй ее на сегодняшнюю вечеринку, познакомь с Аль-Борисычем! И ей полезно, и ему понравится!
«Думаешь, удачно пошутил, козел? — Лена заметила, как Арину чуть не передернуло от „Аришки" и последовавшего намека, и то, как девушка сдержалась, понравилось ей. — Так, сейчас тебе твоя шуточка аукнется! Я тебе не „Аришка"! Да и что-то ты совсем осмелел: „Аль-Борисыч"! Александр Борисович он тебе, а будь в зале кто-нибудь из его бойцов, ты б еще „господин" и фамилию прибавлял бы!»
Она приняла решение мгновенно:
— А что, идея! Отличная мысль! Пошли сейчас со мной в массажную, Арина, а потом дернем в одно интересное место. Идет?!
Разумец замер с открытым ртом.
Арина мельком взглянула на менеджера, помялась, но согласилась — в конце-то концов, это предложение исходило от самого Димы.
— Спрашиваешь! Конечно! Дим, ты ведь, как я поняла, не против?
Лене доставило огромное удовольствие наблюдать за тем, как челюсти Разумца, словно сведенные судорогой, наконец смогли захлопнуться, и тот промямлил что-то маловразумительное:
— М-не-ет, в принципе нет, конечно... но... Но смотрите, повеселитесь хорошенько! — все же нашелся он.