– Куда это? И так уже в Москве.
– Как будто дальше некуда. – Ник фыркнул. – В Испанию. В Барселону, точнее.
– Вау! Вот это крутяк! – Глаза у Коли загорелись.
– Да чего крутого! – Ник разозлился: ничего он не понимает, прямо как все! – Не хочу я. Там папа работу нашёл, он уже уехал, осенью ещё. А мы должны за ним вот. Мама поэтому нас к деду и сплавила, чтобы мы ей не мешали дела делать. – Ник изобразил, как она это сказала, сморщившись и закатив глаза. Коля засмеялся – Ник всегда здорово пародировал разных людей. Но ему самому было не смешно. – А я с дедом решил остаться, – выдал он.
– Это как? Тут, что ли?
– А где ещё? Я никуда не хочу, мне здесь нравится.
– Ой, ну ты… – Коля хотел ответить, но что-то такое мелькнуло у Ника в глазах, что он не стал, только рукой махнул. – Я бы вот свалил. Хоть бы в ту же Москву. Давай махнёмся!
– Сдалась вам всем эта Москва! – вспыхнул Ник. – Там всё такое!.. И люди!.. – Он подбирал, но не находил слов. В нём кипело. – Ты как Милка прямо, – нашёл он, наконец, самый убийственный аргумент. – Она вся такая: ай, Москва, я там то, я там сё! – Он стал кривляться. Коля прыснул. Ник почувствовал, что его напряжение уходит, когда начинает обезьянничать, и продолжил с большим вдохновением, ломаясь и взмахивая рукой: – Ах, Испания! Море! Солнце! Сидит в телефоне целыми ночами, испанский этот несчастный учит. Си, сеньор! Ун гато пор фавор!4 Барселоной бредит. А вообще ей везде будет норм, где Сеть есть.
Ник выдохся. О том, что он тоже учил испанский, решил не рассказывать.
– А, да, она же в блогеры заделалась, – сказал Коля.
– Блогерша-шмогерша. А ты откуда знаешь? – насторожился Ник.
Коля пожал плечами:
– Да так. Пару выпусков видел.
– Чего там смотреть! Человек на полном серьёзе снимает, как едет в торговом центре на прозрачном лифте. Нормально, да?
– Не, у неё и норм видосы были, полезные даже – что делать, если рядом кому-то плохо, например. Если у человека там инсульт или эпилепсия или просто в обморок упал. Я маме показывал, она сказала, что всё правильно.
Ник скривился. Он не знал про эти видео и удивился, но показать не хотел.
– Ой, слушай, – вдруг оживился Коля, – она же там говорила, что решила эти ролики делать после того, как в обморок в автобусе упала, а рядом никого не оказалось, кто бы ей помог. Она что, заболела? С ней часто такие приступы? У неё, может, с головой что-то?
– У неё по жизни что-то с головой, – фыркнул Ник. – Милка не меняется. Она, кроме шмоток, ни о чём не думает. Сюда тоже целый чемодан приволокла: буду, говорит, стримы вести с местных развалин. Это она про музей, прикинь! Она ещё в Яму напросится, вот увидишь.
– Кстати, о Яме. – Коля резко стал серьёзным. – Тут дело есть: Фролыч новый ход нашёл. Поможешь разведать? Там шкурник жёсткий, Фролыч сунулся, но не пролез, там вообще только ребёнок пролезет. Я сам пробовал, но плечи застревают. А ты пройдёшь, ты мелкий.
– Я? А зачем? – Ник почувствовал что-то неприятное, липкое, и вместе с тем плеснул азарт. Но он год не был в пещере. Он вспомнит вообще, как это делается?
– Фролыч считает, там должен быть или ход, или большой карман. Оттуда воздух идёт. И вода сочится.
– А потом что? Зачем он ему? Если так и так туда никто залезть не сможет?
– Как зачем? Можно мелких тренировать. Новичков, типа. В секции. Только знать бы, что там не тупик.
– И он хочет это на мне проверить?
– Не он. Я хочу. Он ещё не знает, что ты приехал. Это моя идея.
Ник почувствовал разочарование. Одно дело – руководитель секции тебе предлагает, другое дело – Коля, пусть даже и лучший друг.
– Да я ему скажу, не переживай. Он просто… уехал сейчас, короче. Соревнования у него. В этом… ну как его… на Урале. – Коля непонятно мялся. – А мне сказал пока разведать.
– Одному, что ли?
– Фролыч мне доверяет!
Фролыч и правда доверял Коле больше всех в секции. А уж тот Фролыча вообще как отца родного любил, благо, что своего отца у него и не было. Да и было за что любить – Фролыч крутой, в смысле, сильный, смелый, весёлый, всегда готов поддержать, но и требовать умеет. Он же не только в Яму их водил, но и подготовку физическую всегда требовал, скалолазанием они с ним занимались, он для этого стенку специальную выбил. Хотел её сзади музея поставить, где секция, но власти не разрешили – культурное наследие. Дед как раз и не разрешил, хоть Ник сам его тогда уламывал. Пришлось ставить у школы. Ничего, это тоже недалеко. Зато теперь была стена, единственная в городе, где они занимались перед тем, как лезть в Яму. А уж от Ямы Фролыч вообще был без ума. Мама говорила, он там душу оставил, скормил той самой Белой Деве. Ник, когда маленький был, верил – он Деву эту ужасно боялся и в том, что она есть на самом деле, не сомневался, ведь недаром пещеру так и называют – Девья яма. Самая большая пещера в регионе, на минуточку. Реально большая, там три автобуса можно поставить в первых залах! Так что туристов водить – это запросто. Но вот чтобы пускать детей одних в шкуродёры…