Сейчас «Айседора Дункан», которая вместе с нами пережила просто головокружительные и опаснейшие приключения, была перекрашена в нежно-лиловый цвет, но только наполовину.
Мы оба, я и Костя, уже валились с ног от усталости. Несмотря на пережитый стресс сонливость беспощадно валила с ног нас обоих.
— Хватит, Лана, — сопротивляясь зевоте, невнятно пробормотал Костя. — Иди спать… Слышишь?
— Да перестань, — нахмурилась я, продолжая сосредоточенно опрыскивать борт судна из пульверизатора.
Костя, находясь чуть ниже, в это время работал валиком. Яхта должна была преобразится везде, а не только в местах уродливых царапин.
Надпись «Айседора Дункан», Костя покрыл золотистым металликом. Теперь переливающаяся золотая надпись красовалась на ещё не докрашенном лиловом корпусе. Кстати, по-моему, получилось весьма красиво. По крайней мере ничуть не хуже прежнего.
Когда мы, наконец, уставшие и измученные трудоемкой работой, завершили покраску, далеко на востоке, над черноморским побережьем проступили первые робкие лучи предрассветных сумерек.
— Отличная ночка, — пробормотал Костя и усмехнулся. — Просто зашибись!
Я хихикнула в ответ.
— Да уж… Подобного со мной ещё никогда не происходило!
— Прозвучало как-то двусмысленно, — посмеиваясь, проговорил Костя.
— Значит, ты понял смысл, — я в который раз прикрыла ладонью свой зевок. — Раз уж мы закончили… ты не знаешь, где тут есть душ поблизости?
Да, душ здесь был. Ну или, если быть точнее, некий эрзац.
«Душевой кабинкой» в лодочной мастерской служила половина от какого-то металлического цилиндра, поставленного вертикально. С другой стороны, висела хлипенькая шторка, которая оставляла довольно широкие зазоры между тканью занавески и краями импровизированной душевой кабинки.
Понятное дело, что в маяке, где жили Игнат с Яной наверняка есть нормальный цивилизованный душ, а не это безобразие, но даже будь у нас с Костей ключи от их дома, я бы не посмела туда вламываться и пользоваться их душем!
Поэтому пришлось мучатся в этой «полутрубе» со шторой.
Мыться было крайне неудобно, потому что Костя – как будто нарочно, но под разными благовидными предлогами – постоянно ходил мимо. И каждый раз, оставаясь начеку, я вынуждена была торопливо прижимать к краю импровизированной душевой кабины то один, то другой край занавески, дабы не позволить парню увидеть ничего из того, что ему видеть совсем не положено!
Когда я закончила мыться, Костя принес мне полотенца. Вытершись одним и замотавшись другим, я вышла из душа.
Моя насквозь мокрая одежда сушилась неподалеку, прямо на рейках мачты одной из яхт, что тоже стояла на ремонте в «Логове китов». Костю было трудно обвинить в отсутствии находчивости.
— Лана, — Стрельцов с одобрительной улыбкой окинул меня откровенно оценивающим взглядом. — Даже в полотенце ты хороша!
— Спасибо, — с неловкостью пробормотала я, польщенная комплиментом с неоднозначным подтекстом.
Полотенце на мне было слишком коротким и закрывало моё тело ровно настолько, чтобы я не была совсем уж обнаженной. А о приличиях или этичности говорить уже не приходилось. Один неосторожный шаг и любое неверное движение могли привести к постыдному, для меня, и приятному для Кости эротическому конфузу.
Вместе с дискомфортным чувством стеснительности и стеснённости, меня посещала каверзная и дерзкая мыслишка о том, могла ли я позволить себе с Костей что-то большее… Прямо здесь и сейчас? М-м?.. В конце концов мне понравилось, когда он касался меня тогда, во время переодевания в гидрокостюм. Возможно я хотела бы чего-то большего?.. Моей матери или деда Клима здесь нет. Дяди Игната тоже. Пока мы одни… До определённой поры всё равно никто бы и не узнал…
От таких мыслей, в груди зародился жаркий крылатый трепет. Вязкое и упругое тепло спускалось по телу, стелилось по коже, пружинило и скручивалось в области солнечного сплетения и ниже живота. Легкость и сражающая вялость поселилась в коленях, а икры ног, напротив свело странным стягивающим напряжением.
У меня быстро пересохло во рту, но лишь на мгновение. Я несколько раз быстро сглотнула, тут же отвернулась, закрыла глаза и прижала правую ладонь к внезапно разгоряченному лбу.
Несмотря на ночную прохладу мне было чертовски жарко и даже душно сейчас.
Нет… Нет! Конечно же, нет! Я бы никогда не решилась на такое с парнем, которого всё ещё знаю так мало!
Тем более, что у меня ещё никого и никогда не было в этом смысле… Нет, я бы не стала. Всё-таки меня воспитывали по-другому и – приходиться с этим согласится – гораздо правильнее, чем многих моих подруг.