… Витал Дастэн – подсказала память - восемьсот лет. Некогда, лет триста назад, был мужем Греты… Дважды…
Татьяна усмехнулась и промолчала. Спела ещё несколько песен и потом, просто, молча, стала смотреть на огонь, тихо перебирая пальчиками струны.
Эд хлебнул вина, и его потянуло на философию.
Вот тут и вставила, не удержавшись, Татьяна, свою реплику о сволочах, прикрыв её, не очень злым хохотком.
Потом поспорили ещё немного, о том, о сём, и потянулись к машине за спальниками. Расстелили туристические матрасы-кариматы вокруг костра, бросили спальники и, завернувшись в них, затихли.
В институте Татьяна появилась, только через день. Отсыпалась и приводила мысли в порядок. Не избежав крика, слёз и ругани родителей, конечно.
На первой же паре к ней подсел Сергей и, как бы, между прочим, спросил – вернулась.
Таня пристально посмотрела на него – ты смог подчинить Хатугу Марка?
- Хатугу? – переспросил удивлённо он.
- Хатуга, ритуальный кинжал из метеоритного железа, напитан магией Луны – пояснила Татьяна.
- Это, ножик-то говорящий? – догадался Серёжка, расплываясь в улыбке – ага, он первый, заговорил со мной.
- Интересно… Ладно, тихо, после пар расскажешь.
- В кафе? – снова усмехнулся парень, предполагая отрицательный ответ.
- Да, и спасибо тебе за помощь. Если бы не ты…
-Эй, там, вы долго будете шептаться? – раздался грозный окрик преподавателя в их адрес.
Ребята затихли. С этим стариканом спорить не рекомендовалось, фиг потом зачёт получишь, уже не говоря о сдаче экзамена.
Весь день они ходили рука об руку. Друзья-студенты над ними весело подтрунивали, но оба, просто улыбались.
- Ни фига себе – шептались девчонки однокурсницы – наша-то недотрога… А Серёжка… Не, и я бы не против замутить с ним – говорила одна – но он нищеброд совсем. Только кулаками и махать. А если ему последние мозги отшибут? … Дура, ты не видишь?- шептала восторженно и мечтательно другая – тут любовь… Да, ладно, Серый бабла немерено срубил – усмехалась зло третья – я сама слышала, он чемпионат какой-то выиграл. Просто, наша недотрога, вовремя подсуетилась.
Были злые завистники и среди парней, наверное, но в основном, парни молча подавали руку и от души жали в ответ.
У мужиков это проще, кто успел, тот и обозначил. Тут даже заяц становиться тигром, защищая свою самку. Даже в наше неправильное время. Или умирает, пусть иногда и морально. Но моральная смерть, говорят, гораздо страшнее физической. После неё не воскресают. Да, живут, но душой не воскресают. Никогда.
А бороться и драться, Сергей, готов был со всем миром, лишь бы эта девушка была рядом.
Таня? Она, пока, вообще не понимала, что происходит. Этот неказистый парень рядом и, она спокойна, ей комфортно и легко с ним. Она чувствует, что сможет спрятаться за его спиной, что будет в безопасности всегда и везде. Уже испытала. Он смог подчинить магическое железо. И она сама готова подчиниться ему. Доверить ему все свои секреты, и была уверена, что они и умрут с ним. Да, чувствовала, что готова доверить ему, даже жизнь. Разве что, особых секретов у неё и не было, а жизнь… Разве что… Вот, только…
И эти два слова сдерживали… Из врождённой осторожности… и память Греты подсказывала – не торопись, девочка. Всё ещё впереди. Кинуться в омут просто, а вот, выплыть, это надо постараться.
В кафе, после пар, пока Серёжка заказывал сок и пирожные, память многовековой женщины подсказала ей идиотский вариант. Идиотский, так охарактеризовала его сама Татьяна. Но в этом, что-то было. И Таня, улыбнувшись, решила проверить опыт предков.
Серёжка упал задом на пластиковый стул напротив, принеся поднос со сладостями. Поднял бокал с соком, и шутливо отсалютовав – мол, за тебя – отпил.
- Замуж возьмёшь? После всего, что было? – спросила она его в лоб.
Сергей от неожиданности раздавил стекло в кулаке. Порезался. Стекло бокала посыпалось на стол, а кровь и сок потекли по локтю, пятная белую скатерть стола.
Подбежали официантки, засуетились другие посетители, захныкали дети.
Татьяна поднялась.
Но Сергей уже взял себя в руки, зажимая в кулаке салфетку, поданную девушкой-официанткой.
- А ты готова, ведьма? – спросил он, в свою очередь.
…- Не прокатило - пискнула память Греты – ой…
Но Татьяна, зло ответила – готова.
- Тогда, возьму – ответил он, как мог спокойнее. Но губы, всё равно дрожали.
- Пожалеешь – помимо своей воли прошептала девушка.
- Вряд ли – ответил он без улыбки – скорее ты. И передай остальным, пусть рисуют седьмой луч. Или я нарисую его сам, за их счёт.
- Значит, ты посвящённый, Эд прав – устало опустилась на своё место Татьяна.