Глава 1.
“Саинт-Сити”. Так назывался некогда один из величайших городов прежнего мира. Старики, помнившие времена, когда одно его название внушало уважение и трепет в глазах всего мира, часто рассказывают истории былого величия. Однако, блеск в их глазах всегда сменяется на тоску и печаль, когда дело подходит к “эндшпилю”. Каждый из них помнит Судный день, который в миг провел кровавую линию между “было” и “стало”.
Некогда прекрасные и технологичные улицы выглядели так, будто они приняли всю тяжесть этого мира на себя. Потрескавшийся асфальт, разбитые тротуары и полуразрушенные здания служили горьким напоминанием о чудовищной катастрофе, навсегда изменившей жизнь человечества.
Так выглядел город в дневное время суток. Когда наступала ночь - загоралось все уличное освещение, в том числе и бесконечные неоновые вывески. Загадочные символы, яркие цвета и непредсказуемые переливы сливались в одну калейдоскопическую картину.
Патрулируя улицы дневного “Саинт-Сити”, Николаса всегда затягивала пучина размышлений, темой которой являлась философия бытия. Сегодняшний день не был исключением до тех пор, когда на его коммуникатор не пришло оповещение: “Поступило новое сообщение”. Параллельно с сообщением активировалась и его помощница:
— Нико, тебе сообщение. Прослушаешь или вывести картинку на сетчатку?
— Выводи на сетчатку! — скомандовал Нико.
Пока сообщение загружалось, он решил остановиться у обочины и перекурить.
“Нико, его привезли. Ждем тебя в ЦРБ”. – строчки сообщения пробежали перед глазами.
Смахнув сообщение, Нико достал последнюю сигарету из пачки и прикурил.
Несмотря на то, что фармацевтика делала определенные успехи в развитии, и избавление от никотиновой зависимости было лишь вопросом цены, Нико обожал курить. Он мог выкуривать по две-три пачки в день, при этом каждый раз получая удовольствие от пускания колечек из дыма.
Докурив очередную сигарету, Нико, ловким движением пальцев, отправил окурок прямиком в пролетающего мимо дрона. К слову, улицы всегда патрулировались универсальными дронами, в арсенале которых, помимо систем видео фиксации, также имелись боевые функции обездвиживания.
Нико вставил в зажигание винтажный ключ и улица наполнилась ревом дизельного мотора, тем самым притягивая взгляды всех прохожих. Он выкрутил ручку до упора и, с визгом колес, умчался в сторону здания Центрального Разведывательного Бюро.
Город постепенно растворялся в вечернем сумраке. Одна за другой загорались неоновые вывески, а исходящий от них свет, мягко ложась на разбитый тротуар, приглашал всех желающих погрузиться в водоворот ночных приключений.
ЦРБ находилось в десяти минутах от Нико и поэтому добрался он довольно быстро. Само здание, пережившее Судный день и несколько реставраций, выглядело довольно “свежим” на фоне остальных.
Вход в здание сопровождался обязательной верификацией личности, ведь посторонним, не сотрудникам ЦРБ, запрещалось входить.
Аутентификация сетчатки глаза прошла успешно и Нико прошел вовнутрь. Взору открылась картина, олицетворяющая всю практичность использования самого дешевого, на сегодняшний день, материала. Все стены, полы, мебель, и даже двери были сделаны из переработанного на заводах пластика.
Нико прошел мимо стойки ресепшна, где скучающая девочка-киборг монотонно перебирала документы из одной папки в другую. Позади него также остались кабинеты колл-центра, из которых слышались поступающие ежеминутно звонки. Операторами служили роботы. Дойдя до нужной ему двери, Нико, постучав пару раз, вошел в кабинет.
— А, Нико, ты как раз вовремя. Получил мое сообщение? — разлив по двум стаканам, Деко протянул один Нико.
— Спасибо старина, сегодня воздержусь. Да, получил. Где он? – отказавшись от выпивки, Нико расположился напротив товарища.
Словно проигнорировав последний вопрос, Деко начал разговор “издалека”:
— Десять смертей и ни одной зацепки. До сегодняшнего дня! — победоносно улыбнувшись, он продолжил. — Дикие и раньше нападали на городских, насиловали не туда забредших девочек, взламывали магазины и тащили все, что могли утащить. Но никогда не убивали ради забавы. Так вот, ты помнишь, чем все закончилось в прошлый раз?
— Такое сложно забыть…