Виттория никак не ожидала, что всё внимание обратится к ней, а потому смутилась.
– То есть как? – пробормотала она, опустив взгляд, и тут же покраснела: сквозь прорехи в юбке видны были не только голые коленки, но и кое-что повыше. – У меня же есть «Багряные сказания»…
Белый легонько щёлкнул её когтём по носу:
– До «Сказаний» тебе ещё расти и расти. Что ведь такое по сути обычная колдовская книга? Способ сэкономить время! Большую часть заклинаний приходится исполнять долгие часы, а то и дни. Или месяцы! А тут, в книге, вот оно, готовое – добавь немного силы и пользуйся. Почти как твоя замечательная юбка, только страницы, в отличие от лоскутов, не сгорают.
Сама готовая на месте сгореть от смущения, Виттория кивнула, остро жалея, что в запале битвы не ограничилась одними бумажными талисманами.
– Поняла…
– Да вижу, как ты поняла, о дева, – вздохнул Белый Лис и улыбнулся снова, уже чуть более естественно. – Ты и впрямь умница, Тори Флорабелио, но ты – колдунья. Твоя стихия – заклятия. Из них колдовские книги и состоят, если не считать страницы или двух, где заключён страж книги. А «Сказания» почти из одних таких стражей и сложены, и большинство из порабощённых духов куда своевольнее и злее, чем Рю. Так что без меня читать её я пока тебе не разрешаю. А вот собственная книга – другое дело. Посоветуйся потом с предком на досуге, если мне не доверяешь.
– Доверяю! – поспешила заявить Виттория, пока шеф, чего доброго, не обиделся. – Очень-очень, почти как Лобо… Нет, как папе, – поправилась она, вспомнив, что чудовища прекрасно чуют враньё. Потом подумала и выдала окончательный вариант: – Ну, точно больше, чем дяде Армандо!
Белого Лиса это всё почему-то изрядно развеселило; он снова назвал её умницей и пообещал угостить конфетой, когда они вернутся в агентство.
– Но сначала, – добавил он, – закончим охоту. Остался последний кошмар.
Увы, всё оказалось не так просто.
Девятый беглец как сквозь землю провалился. Если бы гадание на кофейной гуще – без кофе бодрствовать ближе к полуночи уже решительно не получалось – и предсказание о большой опасности, то Виттория подумала бы, что кошмар уже прихлопнули другие добрые люди, вот его и не видать. Промучившись с поисками больше часа, Белый Лис с досадой признал, что с наскока завершить дело не получится.
– Едем в агентство, – добавил он. – Вам, о прекрасные следует отдохнуть хотя бы немного. А я продолжу выслеживать эту тварь… Ничего, рано или поздно она проявит себя. Мы спугнули её – она голодная, а голод заставляет идти на риск.
Эти его слова отчего-то накрепко засели в голове.
Свободных комнат – даже с кроватями, не то что с диванами – в агентстве хватало, но оставаться в одиночестве было страшновато. Летиция завернулась в плед и притулилась на козетке в приёмной, аккурат за кабинетом Белого Лиса; Виттория, помаявшись немного, попросила разрешения сесть рядом – и, получив его, ощутила просто неприличное облегчение. Бок о бок с подругой, под сердитое ворчание шефа в смежной комнате – «Не хочешь? А если так? О, какое непохвальное упрямство…» – тревоги постепенно сгладились, хотя полностью и не улетучились. Веки стали тяжёлыми-тяжёлыми, сердцебиение замедлилось…
Последнее, что она увидела перед тем, как провалиться в сон, был Рю, который сидел на подоконнике, распустив волосы по плечам, и тихонько полировал тряпочкой огромный меч.
Забытьё было неглубоким и беспокойным. Мерещились то прожорливые гусеницы со злобными глазками, обгрызающие Сити по краям, как огромный капустный лист, то надрывный вой сирен и мчащиеся по дороге автомобили неотложной помощи, то густой дым пожарищ… В какой-то момент снова появилось ощущение давящей со всех сторон силы, и стало трудно дышать.
Виттория с трудом разлепила ресницы; Рю склонялся над ней, опираясь на спинку козетки, и бережно поправлял сползший плед.
– Отдыхай, дева, – мягко произнёс дракон и погладил Витторию по волосам, ласково улыбнувшись. Глаза у него пылали в полумраке, словно остывающие угли в очаге. – Час-другой у нас ещё есть.
После этого стало очень спокойно. Снова навалился сон – на сей раз мирный, без дурных видений и пустых тревог. Было даже немного жаль просыпаться, когда дверь с грохотом распахнулась, ударившись о стену, и Белый Лис появился на пороге с торжествующим смехом, больше подобающим злодею, чем герою: