— Навряд ли это можно назвать «встречаться». Он предложил, я согласилась, но у нас был только один поцелуй. Тот, который и увидел Девять. А потом я порвала с Кристианом.
Ванда пальцем почесала кончик носа и перевела взгляд на гирлянды.
— Девять, конечно, подонок, но и тебе не следовало перегибать палку. Могла бы выбрать какого-нибудь другого парня. Полно же тех, кто по тебе тащится. Даже вон в школе ты от одноклассников постоянно получала приглашения погулять. То есть, у тебя есть из кого выбирать, но в итоге ты выбрала именно самого главного врага Девять.
— Мне хотелось ему больно сделать, а если бы я выбрала просто какого-то парня, Девять было бы плевать. Ну начала я с кем-то встречаться. И что? А так у его сестры отношения с его врагом. Это уже хоть какой-то удар. Правда, я все равно не думала, что все в итоге будет вот так.
Трудно понять, о чем я тогда думала. Кристиан давно оказывал мне знаки внимания и предлагал встречаться, но мне он не нравился. Тем более, я понимала, что любая связь с ним это хуже, чем плевок в сторону Девять. Даже больше, чем предательство, которое касалось и остальных моих братьев и сестер. Мы ведь одно целое.
Но тогда я была не в себе и, единственное чего желала, это задеть Девять.
У меня получилось, но в итоге все разрушилось настолько мощно, что даже по кусочкам уже не собрать.
Да оно и так рушилось, просто из-за того случая, трещины прошли быстрее.
Глава 4
Почти весь день мы провели на террасе. Просто лежали. Разговаривали. Пытались посмотреть какой-нибудь фильм на ноутбуке, но вообще ничего не шло.
— Может, ты опять попытаешься поговорить с Девять? — листая на телефоне список последних сериалов, Ванда в итоге перевела на меня взгляд.
— О чем мне с ним разговаривать? — даже от одной мысли об этом я напряглась.
— Обо всем, — Ванда легла на пуфик и кулаком подперла голову. — Понимаешь, я считаю, что он поступил, как самый последний ублюдок. И я ненавижу его за то, что он заставил тебя бояться его, но давай попытаемся посмотреть на ситуацию со стороны Девять. Все знают, что он всегда присматривал за тобой. Оберегал. Следил за тем, чтобы другие парни тебе не причинили вред. Или вообще близко не подходили. Даже пусть он к тебе, как к девушке ничего не чувствует, но, как сестра ты для него была дорога. Это факт. Все это видели.
Слова Ванды били по больному месту. Разрывали ещё кровоточащую рану. Девять, несмотря на свой тяжелый характер, и правда годами бережно относился ко мне, как к своей сестре. Вот только, этого уже нет. И подобное не вернуть. Да и я бы уже не смогла бы быть его сестрой. И так последние годы подобное для меня являлось пыткой.
— Это уже в прошлом, — я перевернула страницу журнала, но не могла сосредоточиться на том, что там написано.
— Я сейчас пытаюсь разложить по полочкам то, что между вами произошло и веду к тому, что Девять, как твой брат уж явно не хотел, чтобы к тебе прикасался кто попало. Думаю, он желал для тебя хорошего парня и нормальных отношений.
— Как благородно, — мне хотелось закрыть эту тему, ведь слышать, что Девять желал для меня нормального парня было мягко говоря неприятно.
Хотя, Ванда, наверное, права. У меня хватало ухажеров и Девять всех их достаточно жестко прогонял. Меня это мало интересовало. Ну, есть какие-то парни рядом или их нет. Какая мне разница? Главным являлось лишь присутствие самого Девять. Но как-то я спросила, почему он это делал. Девять тогда ответил, что они меня не достойны. Истинные слова старшего брата по отношению к его младшей сестре.
— Ну а тут он увидел, что сразу после наступления твоего совершеннолетия, у тебя какие-то засосы. При этом, думаю, ему было известно, что парня у тебя нет. И я сейчас не пытаюсь оправдать Девять. Поверь, я сама злюсь на него, но все знают, что он жесткий парень и мягких слов от Девять ждать не стоит. А учитывая то, как он оберегал тебя, ему могло не понравиться что-то такое. Он ведь теперь большую часть времени в Марселе проводит и не может быть рядом так же, как и раньше. Вы отдаляетесь, ты меняешься и так далее.
— А ничего, что он сам мне эти засосы поставил? Будто бы я ещё кому-то позволила бы это сделать.
— Так расскажи ему! Причем, абсолютно все. Даже про свои чувства. Вот, что ты потеряешь?
— Свою гордость, — произнесла, поджимая губы. На самом деле, я в таком случае потеря не только её, а вообще всё.
Ванда отложила телефон в сторону и посмотрела мне в глаза.
— Мне все это жутко не нравится. В первую очередь то, что через пару недель ты улетаешь в Испанию и, как я поняла, больше не вернешься. Я вообще не представляю, как буду без тебя.