Чутьё подсказывало Ленке, что только ради этих представлений Женю и приглашали на попойки — судя по стабильно кислой мине, расслабляться она не умела, а может и не хотела вляпываться в эту бухую компанию. Так и мечется — одной тоскливо, а в тусовке фигово.
Тем временем, Машка закончила последние приготовления, взяла в руку чёрную книгу, подозрительно похожую на малую советскую энциклопедию со стёртыми буквами на обложке. Раскрыла наобум и кивнула Жене. Та вздохнула и поплелась в круг. Осторожно переступив край, уселась на колени и стала ждать.
Полупьяная публика сменила галдёж на перешептывания. Многие принялись снимать происходящее на телефоны. Выпятив внушительную грудь вперёд, Машка шепотом начала зачитывать слова на латинском, постепенно говоря всё громче…
— Nucifraga caryocatactes! — прогремела Машка в конце, страшно закатив глаза.
Женька начала запланировано корчиться и дрожать. Ещё корчится начал полноватый студент у окна, видимо биолог, раз узнал, что это значит.
Машка взмахнула рукой и выкрикнула:
— Едлза!
Неуловимая ткань магии сгустилась и невидимой волной мимо удивлённой Ленки хлынула в сторону в круга, возле которого, направляя камеры телефонов, собравшийся народ уже ожидал представления.
Поначалу ничего не происходило. Между зрительских спин Ленка видела, как Женя, испуганно глядя вниз, начала осторожно подниматься на ноги — на полу шевелились рассыпанные кусочки мела и неведомая сила втягивала их на линии круга, которые начинали светиться зелёным.
В комнате наступила полная тишина.
Раздался шлепок, будто ударили ладонью по стене.
— Выпустите меня! — тихо и жалобно попросила Женя.
Похоже, Машка умудрилась создать барьер.
— Доигрались, — проворчала Ленка, протискиваясь между окружавших Женю ротозеев.
— Демон! — прохрипел кто-то сзади.
Ленка обернулась — полноватый биолог испуганно тыкал в неё пальцем и пятился. Камеры телефонов уже переключились на Ленку. Она уже и сама поняла, что от удивления распустила хвосты.
— Опух что ли? — обиделась Ленка. — Китсунэ! Вот, на, гляди, где тут копыта?! — балансируя хвостами, она задрала ногу, чтобы показать ступню, но биолог смотрел не туда и густо краснел, шепча что-то про бесстыдных животных.
— Демон! — истерично воскликнул за спиной чей-то голос.
Ленка уже подумывала превратиться в рогатую лису с горящими глазами, чтобы народ не зря обзывался, но на всякий случай оглянулась на звук. Говоривший — худенький прилизанный брюнет — хоть и смотрел на неё, но пальцем тыкал в Женю.
В центре круга та беззвучно открывала рот и извивалась, скребя пол раздвоенным копытом чуть желтоватого цвета, на второй ноге пока ещё держался кроссовок, но под задравшейся штаниной уже белела шерсть. Глаза Жени испуганно и удивлённо смотрели на окружающих, будто видели их впервые.
Плохо дело. Ленка присела на корточки возле светящегося зелёным барьера.
— Ты кто? — спросила она.
Женя замерла и, уставившись нечеловечески огромными зрачками, испуганно попросила:
— Вып-пустите меня… — голос прервался и уже с какими-то иными металлическими тембрами взвизгнул — …выпустите из неё!
Ленка аж села на хвосты.
— Ты тут фиг знает что можешь натворить, — пробормотала она.
— Я-я? — прозаикалась Женя обычным голосом, хлопая краснеющими глазами.
— Не перебивай! Я с тем, что внутри тебя разговариваю.
Глаза наполнились слезами. Этого только не хватало.
— Ничего я не натворю, — шмыгал носом металлический голос. — Домой меня верните!
Покачав головой, Ленка снизу вверх глянула на Машку, которая с радостным выражением прижимала к внушительной груди чёрную книгу.
— У меня получилось! — вдохновлённо похвасталась та, ещё сильнее тиская книгу.
— Ещё как, — скептически вздохнула Ленка. — Ещё как…
Машка чуточку погрустнела.
— Кароче, Женя и её подселенец поживут у меня в комнате, пока не получится их разделить, — решила Ленка.
Машка поспешно закивала. Эх-х, надо было с ней оставить. Там ведь копытами дело явно не ограничится.