Она вырвала с тетради листок, на котором котёнок догрызал вторую формулу. Выставив хвосты над партой, залезла под лавку и поднесла бумажку к пятну, будто собиралась насекомое поддеть. Пятно испуганно жалось к плинтусу и, видимо, намеревалось дать дёру. Вздохнув, Ленка сосредоточилась, как перед порталом, и резко ткнула в пятно чёрным когтём. Коготь увяз и она потащила трепыхающуюся заразу на листок.
Победно держа листок с пятном за уголки, Ленка продемонстрировала его лицу со шваброй. Лицо вытянулось и побледнело, почему-то не разделяя триумфа, а Ленка вдруг вспомнила про котёнка, повернула листок и увидела, что бестолковый котёнок догрызает пятно и чернеет на глазах.
В итоге физики от этой модели чёрной дыры отказались — она ластилась и беззвучно мяукала. Ещё обзавелась привычкой выпрыгивать под ноги гостям, проваливать их в себя по щиколотку и слизывать мурашки. Вреда никакого, но далеко не всем гостям это нравилось, и от того было очень шумно. Потому Ленка приютила плоского котёнка у себя в комнате общаги и натаскала ловить тараканов, да выносить мусор.
Мечты и эксперименты
Подходила к концу последняя пара — лекция по экспериментальной психологии. Ленка нетерпеливо ёрзала на скамейке. Сдерживаемые лисьи хвосты доставляли ей некоторое неудобство, хоть и по большей части ментальное. Почему-то Ленку постоянно одолевала потребность распушить все девять своих хвостов и выпустить рыжие уши.
Раньше бы она решила, что это просто желание похвастаться, мол, смотрите люди, я была как вы, а теперь не человек, а злобный дух. Но Ленке давно надоело быть злобным духом университетской общаги, надоело излишнее внимание. Всё чаще она хвосты прятала, а то и вовсе бродила невидимой. От скуки она даже учиться пошла, и тут оказалось, что на психологии некоторые студенты не замысловатую науку постигают, а ищут способ решить свои проблемы. Попросту говоря, им не то что хвосты, им, порой, даже реальный мир показывать надо осторожно, так как никому не известно, чем это закончится.
Пара наконец завершилась, и к Ленке подбежали два отличника: спортивного вида Колян и худенький тихий Серёжа.
— Здорово, Ленка! — начал Колян. — Нам для курсовика эксперимент надо провести.
— Отлично, — пожала та плечами.
— Чё, согласна? — удивился Колян.
— Не, это я оценку предсказываю.
— Китсуня, без твоей помощи нам отлично не грозит. — Он перешёл на шепот. — Ты можешь в обычную лису превратиться?
Ленка утомлённо закатила глаза. Ну да ладно, хоть какое-то развлечение.
— Ну могу, а чо надо-то?
— Прикидываться необъяснимым чудом перед испытуемыми. Но без фанатизма! Чтобы они потом ещё могли опросник заполнить, а не только икали и вздрагивали.
В соседнем вузе, где решили проводить эксперимент, народ оказался совершенно дикий и ни с чем удивительнее самозачёта не знакомый. Чтобы никого не шокировать, экспериментаторы выпросили кабинет с подсобкой.
Зашли в неё втроём — два отличника и Ленка, маскирующаяся под обычную студентку. Изображая на лице героические муки, она тащила тяжеленную переноску для животных, внутри которой притаились бутерброды и бутылка вина. Вся компания скрылась в подсобке, а вышел уже только Колян и небольшая обыкновенная с виду рыжая лисица. В таком, не вызывающем подозрений, виде Ленка запрыгнула на парту и разлеглась, помахивая хвостом.
Эксперимент был прост: Колян запускает в кабинет жертву из местных студентов, предупредив, что там есть ручная лиса, поведение которой отличается странностями, мол, надо их выявить и описать. Над доской в кабинете висела веб камера и транслировала происходящее на ноут Серёже, затаившемуся в подсобке.
Перед каждой новой жертвой Ленка, некоторое время поизображав прилежную лисицу, начинала развлекаться: ходить на задних лапах, издавать звуки, отдалённо похожие на “мяу”, причём не кошачье, а сказанное человеком. В общем, принималась вести себя неподобающим образом и не забывала поглядывать на реакцию испытуемых.
Некоторые удивлённо вскидывали бровь, потом вторую, потом бормотали что-то вроде “как я сразу не догадался”, и записывали “дрессированная”. На это безобразие Ленка несколько раз даже говорила им вполне человеческим голосом: “привет, как жизнь?” Они с интересом и некоторым удивлением отвечали, что хорошо. Расспрашивали, не мучают ли дрессировщики, просили сложить два и три, а потом невозмутимо дописывали “очень хорошо дрессированная”.
Другие, насмотревшись на Ленкины безобразия, а тем паче услышав её “мяу”, искали решение проблемы в себе: щипали за руку, тёрли глаза, шлёпали по лицу. Одна дамочка даже вынула из необъятной косметички градусник и начала бесстыдно измерять температуру, прямо на виду у Ленки.