Не поминайте лихом вашу Василису, а я буду за вас ежеденно и ежечасно Бога молить. Вы же молитесь Ему за меня, грешную, и за несчастного болярина Петра Зеркалова.
— Что с тобой, сударь? — спросил караульный начальник. — Весь белый стал. Иль злые вести?
Из Никитина словно вся сила вышла. Голова его опустилась, руки обвисли.
Ветер легко вырвал из них листок и завертел-закружил по-над деревянной мостовой.
Тогда Дмитрий встрепенулся, бросился ловить. Бежал так отчаянно, словно и земная, и грядущая его жизнь зависела от того, догонит ли он этот белый лоскут.