– Так… «В начале времён на месте Земли ничего не было. В первый день пространство на месте неё постепенно густело, пока не образовалось облако воздуха. Воздух постепенно густел, пока на второй день не превратился в гигантский ком земли. Потом земля густела, пока не загорелась на третий день. В конце концов, на четвёртый день и огонь загустел, разлившись океанами воды. Стихии густели и в конце концов молниями вылились на поверхность Земли. Молнии в свою очередь дали жизнь металлу. Металл образовывал горы, густел и превращался в дерево. Так планета покрылась лесами. Всё это ещё за три дня. Сущности природы и стихий уравнивали друг друга – на Земле в восьмой день образовалась жизнь. А рано или поздно наступит девятый день, когда придёт время последней сущности – смерти…»
Валера замолчал. В полутьме маленькой комнаты эта история, рассказанная отцом много лет назад, казалась мрачным предзнаменованием.
– Пародия на Библию, – разочарованно бросил Глеб.
– Валера, это просто художественно-фантастическая шпаргалка для тех, кто не может запомнить, как получать сущности, – вторил Сеня. – Я, по-моему, слышал её давно – как мнемоническое правило, не больше.
– Пусть и шпаргалка, – безразлично отреагировал Валера, – к тому же я сам думаю, что под «днями» имеются в виду целые эпохи.
– Сущности не могут густеть! – возопил Глеб. – И превращаться одна в другую тоже! Фан-тас-ти-ка!
Алина поспешила успокоить страсти.
– Да ладно, ладно вам… С прошлым Культа мы определились, а что с ним происходит сейчас?
Глеб, судя по выражению лица, боролся с желанием продолжить спор, но всё-таки угомонился.
– В 1993 году, когда французская организация, отвечавшая за сущность смерти, «Ле Морт», отошла от дел, в Эннею пришёл «Культ Девятого Дня» во главе с неким Львом Заславским. Вскоре он умер, лидеры организации несколько раз менялись, а год назад им стал Денис Заславский, его сын.
– Значит, этот Денис ответственен за то, что случилось в лесу, – заключила Алина, – за то, что было в ангаре…
– Я думаю, что даже если он не организатор всего, то уж в курсе-то должен быть, – заметил Сеня.
Глеб тем временем повернулся к компьютеру, запечатал на клавиатуре, словно на пианино симфонию исполнял, и на экране монитора возникла фотография с людьми в деловых костюмах.
– Это совет директоров ТНК «КДД» на начало года. Денис Заславский – крайний слева.
Среди солидных и немолодых мужчин выделялся парень с коротко стрижеными чёрными волосами и нагловатым видом. На его лице была неприятная ухмылка. «Такой мог бы спокойно мать родную продать и поиметь с этого хорошие барыши», – подумалось Валере.
– Молодой, – уже вслух сказал он.
– Примерно наш ровесник, – пояснил Сеня. – Плюс-минус пару лет. Алина, даже чуток на тебя похож!
– Вот уж не хочу иметь с ним ничего общего, – буркнула девушка. – Или вы меня тоже в транснациональные убийцы записать хотите?!
– Что ты, что ты… по крайней мере, он в свои годы – глава международной организации, а не вечный студент, как некоторые. Это я про себя, если что.
Глеб начал перечислять факты из жизни ТНК «КДД», но, как все уже знали, связаны они были с нефтедобывающей промышленностью. Сам Культ официально почти нигде не светился, его отделения в крупнейших странах больше напоминали скромные филиалы. Максимум – несколько раз после вспышек крупных болезней там изучали последствия. Интересовал их, конечно же, смертельный исход.
– Зато в последние недели они превзошли сами себя: рейдерство, бункер… Видимо, фарт закончился, раз такое допускают, – задумчиво сказал Сеня.
– Много ли интересного и разного может изучать организация, которая занимается сущностью смерти? – спросила Алина.
– По крайней мере, в Эннее на них смотрят сквозь пальцы. Хотя, если подумать, они на всё смотрят сквозь пальцы… Вообще, у Глебца куча информации по Эннее и даже две презентации есть, но на это нужно уделить целый выходной день. Может, через неделю снова соберёмся, послушаем о тех, кто контролирует атомщиков, но точно не сегодня.
Сидение на мягкой кровати слегка разморило, Валера попытался поднять тему «сообщить Эннее о деяниях Культа», но Сеня как обычно отмахивался, мол, пока предъявить нечего. «Чётких доказательств нет», – подтвердил Глеб.
– Нет, я так совсем засну, – сказала Алина и, зевая, вышла из комнаты.