Выбрать главу

— Наверное, немногое изменилось с тех пор, — подметил Саблин.

— Не знаю. Никаких знаменитостей я тут не встречала никогда.

Саблин достал телефон.

— Не против, если я буду записывать на диктофон наш разговор?

— Нет.

У Аллы были приятные черты лица, чем-то напоминающие мать, Раису Матвеевну: большие голубые глаза, маленький курносый нос, пухлые губы.

— Как себя чувствует ваша мама? — начал Саблин.

— Более или менее. Спасибо. Она сейчас на успокоительных, спит.

— М-да. Такие вещи непросто переживать. Хорошо, что вы рядом.

Алла кивнула.

— Я хотел спросить, не удалось ли вам выяснить: все вещи на месте? Ничего не пропало?

— Пропало, — ответила Алла. — Как раз вчера вечером я убиралась, осматривала все комнаты и обнаружила, что нет египетского папируса. Папа хоть и увлекался книгами, но иногда приобретал ценные вещи для перепродажи.

Саблин сощурил глаза, внимательно слушая женщину.

— Вы видели этот папирус?

— Да. Папа мне его показывал пару дней назад.

— Он ценный?

— Я не очень разбираюсь в подобных вещах, понимаете? Я экономист и далека от всяких исторических и археологических тем. В них разбирался папа.

— Кем работал ваш отец до пенсии?

— Искусствоведом. Его специализацией была мифология и мистика эпохи классицизма.

— Вернёмся к папирусу.

— Да. Не знаю, чем он так примечателен для коллекционеров, но папа заплатил за него большую сумму.

— Где хранился? — Саблин оглядел кабинет.

— Лежал в верхнем правом ящике его стола.

— Сейчас его там нет?

— Нет.

— Может, переложил? Или успел продать?

— Я осмотрела весь кабинет. Папирус исчез. Продать он его не мог, так как накануне смерти говорил, что нашёл покупателя и собирался в субботу с ним встречаться.

Саблин встал и подошёл к рабочему столу Дорофеева. Осмотрел его со всех сторон. Выдвинул верхний правый ящик, подметив, что он не закрывается на замок и легко открывается.

— Ваш отец хранил такие дорогие предметы не в сейфе, а просто в столе?

— Как правило, он быстро продавал всё, что покупал. Не опасался за сохранность.

— И кто знал о том, что ваш отец не хранил ценности в сейфе?

— Боюсь, что многие. К папе часто приходили друзья, и он показывал им свои реликвии.

— Раиса Матвеевна говорила, что Валерий Михайлович увлекался старинными книгами, — майор перевёл взгляд на книжный шкаф. — Среди них есть дорогие?

— Особо ценных нет. Есть редкие экземпляры, первые издания, но таких, чтобы хранить их в сейфе, тоже нет. Отец любил читать эти книги. А как вы понимаете, если они очень дорогие, то, как правило, древние. Их нельзя постоянно брать в руки, поэтому папа никогда не покупал подобные.

— Я понял, — Саблин обернулся и вновь увидел стену с фотографиями. — Это знакомые вашего отца?

— Да. Папа любил компании. Часто встречался с друзьями, бывшими коллегами, ходили в рестораны, — Алла улыбнулась. — Иногда они собирались днём и сидели до вечера, обменивались интересными историями, обсуждали редкие экземпляры книг. Среди его друзей много писателей и коллекционеров.

— А вот этот снимок, — следователь указал на центральное фото, — где они?

Алла встала и подошла ближе.

— Это в ЦДЛ. Отец там часто бывал. Любил этот ресторан.

— ЦДЛ?

— Центральный дом литераторов. Как я сказала, многие из знакомых папы были писателями, отец и сам выпустил пару книг по истории музеев Москвы. Но они не пользовались большой популярностью. Только у искусствоведов.

— А вы, случайно, не знаете фамилию человека, у кого ваш отец купил папирус?

— Нет.

— А кому собирался продать?

— Тоже нет, увы.

— Можете составить мне список всех друзей и знакомых?

— Конечно. Всё есть в его записной книжке.

— Могу я забрать её, на время?

— Да.

— Но список составьте, вдруг в книжке кого-то не будет.

— Хорошо, — Алла выдвинула правый ящик стола и достала маленький органайзер. — Вот. Здесь все контакты.

— Благодарю вас. Ещё вопрос. Я спрашивал вашу маму, но, может быть, вы знаете: у отца, случайно, не имелось долгов? Или каких-то проблем? Может, кто-то угрожал, шантажировал?

— Нет-нет, что вы! Ничего такого. Я бы знала. У него всё было в полном порядке.

— Кроме папируса, ничего больше не пропало?

— Нет.

— И последнее. Где вы находились вчера вечером?