Эля молчала, глядя на меня.
А я смотрел на неё — такую обычную с виду молодую девушку, к которой меня неудержимо тянуло, которую я вытаскивал из кристаллической «спасательной капсулы» на парящем в атмосфере Юпа серафиме, с которой мы делили один на двоих костюм в несущейся сквозь пространство наудачу «пчеле», которая пришла мне на помощь и которую я смог спасти, вернув благодать. Она живая и тёплая, я помню её голос и манеру говорить, ощущение её кожи и запах волос.
И она — крошечный осколок существа, которое мы зовём серафимом. Существа, построенного из чего-то, что я даже постичь не смогу, как она там сказала? Процесс, нарушение топологии, диссипативная структура, устойчивая волна…
Какой-нибудь грязный свинопас или бесправный батрак в средние века мог украдкой бросить взгляд на проезжающую в карете принцессу — и помечтать, что он спасёт короля, найдёт гигантский клад или победит дракона. Станет равным или хотя бы достойным.
У меня даже таких наивных иллюзий нет.
Это пропасть, которую невозможно перешагнуть. Её даже осмыслить невозможно.
Лучше бы ты была инопланетянкой. Разумной медузой или червём в человеческом теле. Это куда ближе. С медузой я бы попытался поладить.
— Я то, что я есть, — сказала Эля. — Даже в этом теле. Прости, Святик Морозов.
Я вдруг понял, что все смотрят на меня.
Смотрят с сочувствием. Даже Боря.
— Сейчас я уйду, — продолжила Эля. — Мне надо поговорить с командиром базы. В том числе и для того, чтобы у вас всё было хорошо. Потом я загляну кое-куда. И отправлюсь… — она улыбнулась, — в убежище. Думать. Искать выход. Я хочу спасти этот мир. Это моя функция, пилоты. А вы… выполняйте свою. Не лезьте в игры больших сил, делайте свои маленькие дела правильно и вовремя!
— Мы что-нибудь можем сделать для тебя? — деловито спросил Эрих.
— Хорошо, что именно ты задал этот вопрос, Эрих. Если я решу, что мне нужна помощь, я обращусь. Лично к тебе.
Она перевела взгляд на меня прежде, чем я успел обидеться или расстроиться этим словам.
— Святослав, ты помог мне на Юпе, я обещала вернуть долг. Так и случилось.
— В расчёте, — горько сказал я.
— Но ты опять меня спас, — продолжила Эля. — Так что зови снова, если что. А когда зайдёт Кассиэль, то передай ему привет и скажи, что я помню его тензор.
— Тензор? — с сомнением спросил я. — Какой ещё тензор?
— Тензор Риччи. Он поймёт.
Кожа Эли засветилась, когда ореол проступил над ней — и она исчезла.
— Чур я первый в туалет! — завопил Боря и метнулся к двери. — Это она так угрожает Кассиэлю, поняли? Что-то типа «знаю где тебя найти»!
— Дверь закрой, балбес! — крикнул я.
— Серафим велела делать малые дела вовремя! — хихикая откликнулся Боря, но дверь всё-таки закрыл.
— Какой невоспитанный малыш, — чопорно произнесла Хелен. Села на кровать, где только что сидела Эля и глубоко вздохнула: — Ах! Тут пахнет ангелом небесным и её мудрыми словами!
Вот и пойми, что у Хелен в голове, что из услышанного она поняла и как. Может для неё все наши разговоры — как одно-единственное слово на ангельском, от которого кровь из ушей идёт?
— Хорошая у тебя подружка, — задумчиво произнёс Эрих.
— С чего бы моя? — огрызнулся я. — Она вроде пообещала к тебе за помощью обратиться, если потребуется!
— Ну, есть то, в чём я объективно лучше всех, — спокойно ответил Эрих. Встал и потянулся. — Пойду-ка спать. Не бери в голову, Слава!
Вначале я думал, что не смогу уснуть. Под утро, да ещё после такого дня…
Но Борька, рухнувший на свою кушетку, отрубился мгновенно. Я полежал минуту, пытаясь придумать, в чём Эрих лучше меня.
В полётах и сражениях?
Ну так чем может помочь даже самый лучший пилот ангелу высшего чина? Пусть даже такой травмированной, как Эля…
Так что я закрыл глаза, поймав напоследок цифры на часах: «4:36» Подумал, что мы всё равно пока не летаем, временно отстранены, спать можно хоть до обеда.
И уснул, чтобы проснуться в другое время и в другом теле.
— Часто случаются такие приступы, Святослав?
Вопрос был докторским, интонации тоже соответствовали.
Но лётчик Святослав Морозов сидел не в кабинете врача, а на пляже. До горизонта раскинулось море, а может быть и океан — спокойная гладь с мягкими волнами, накатывающими на песчаный берег. Было жарко, но дул легкий ветерок, да и Святослав был в одних плавках, мокрый — видимо, только что окунался в море.
Меня пробило обидой. Уж если снова оказался в сознании своей основы, так стоило бы чуть раньше! Я люблю купаться в бассейне, но они у нас небольшие, да и в низкой гравитации это как-то странно. Наверняка в настоящем море ощущения другие.