Он хмыкнул и добавил.
— А если бы ты победил?
— Вот же ты мелкий… — я не выдержал и засмеялся. — Так ты что, двигался за меня? Говорил?
— Чуть-чуть. Иногда, — Боря помедлил. — Мы говорим, когда вы в патруле. Спите. Тихонечко. У нас есть свои слова, намеки… мы понимаем, кто говорит. Но осторожно. Даже если другие пилоты услышат, или на базе прокрутят запись — не поймут.
Я представил себе, как в каком-то полёте, когда я мирно сплю, сознание Бори вылезало на передний край… моё тело открывало глаза… включало связь… и произносило какую-то кодовую фразу. И другие альтеры, вылезшие на поверхность, отвечали…
— Какая гадость, — прошептал я.
— Мы только говорили, — сказал Боря. Он смотрел на меня с грустью. — Теперь ты понимаешь, почему другим не надо говорить?
Я кивнул.
Да. Не надо. Мы все любим наших альтеров. Они наша часть, но всё же отдельная. И не надо пилотам знать, на что они способны.
— Проверь курс, — попросил я. — И давай больше никогда не будем про это говорить. Договор?
— Договор, — согласился Борька и протянул мне руку. — Вообще я рад, что теперь самостоятельный. Тушка новая, не побитая, ни царапинки, муха не сидела.
— Я в тебя верю, ты её быстро загоняешь, — ответил я, сдавив Борину ручонку. — Признавайся, есть ещё что-то, о чём ты молчишь?
— Нет, — ответил Боря после короткой паузы.
— С тобой хуже, чем с ангелами, — вздохнул я. — Работай.
Мы шли к Япету. Приближались к нему «с тыла», нагоняя и медленно сбрасывая скорость. Тормозить искин предложил, приблизившись: погасить оставшиеся тридцать километров в секунду в щадящем режиме, при одном «жэ» и выйти на орбиту.
До спутника оставалось почти сорок шесть тысяч километров, когда мы сориентировали истребители и начали торможение.
Япет был прекрасен. Я вдруг понял, почему Снегирь использовал этот спутник как место действия своей книжки. Будь я писателем, сам бы не удержался.
Он был снежно-белым. Он сверкал ярче любого спутника, который я видел, да и, наверное, ярче любого спутника или планеты в Солнечной Системе. Даже в слабом свете далекого Солнца Япет был ослепительным.
Но по краешку белого диска шла неровная черная полоска, то заползающая на «белую» сторону, то прячущаяся. Это проглядывало антрацитово-чёрное «ведущее» полушарие, миллионы лет собирающая на себя всю грязь с орбиты, частицы Кольца и вылетающим под напором космического ветра мусор с мелких соседних спутников.
Я знал, что Япет состоит из водяного льда. Обсуждались даже фантастические планы возить с него воду на Марс, хотя гораздо проще таскать туда ледяные астероиды или добывать воду на месте. Ледяной спутник, ничего необычного. Но как и почему белое и чёрное полушарие так аккуратно разделились, почему плавящийся текучий лёд давно не перемешался в одинаковую серую грязь — умники так и не выяснили.
Ещё Япет казался склеенным из двух половинок, будто взяли когда-то две полусферы и с силой сжали — по экватору, пересекая белую зону и уходя на черную высился горный хребет: Стена Япета. На белой половине хребет был так себе, разрушенный, состоящий из отдельных гор, хотя всё равно заметный. А вот на черной Стена реально поднимается на пятнадцать километров.
Про Стену Япета умники тоже сочинили массу теорий, а когда теорий много, это означает, что никто ничего не понимает. Где-то там, у хребта, я и должен встретиться с Харгунтом.
Ещё Япет был большим. Может по сравнению с Луной не очень, но рядом с Луной все спутники мелкие. Почти полторы тысячи километров в диаметре, это очень много для ледышки.
Я даже протянул к фонарю руку и свёл пальцы, чтобы оценить размеры. Ну, словно держу в руках медальку «Крыло истребителя». Впечатляюще.
Мы тормозили. Тормозили комфортно, «лёжа». Один «жэ» это земная сила тяжести, но мы-то её ощущаем как повышенную, а это лучше всего переносить в направлении грудь-спина. Любой, кому доводилось спать, с этим согласится.
— Пятьдесят минут, — сказал Эрих. Не по лазерной, по радиосвязи.
Мы договорились, что команды будет отдавать он. «Пчела» Хелен, притворяющейся мной, шла впереди, а все мы изображали группу охранения.
— Расслабьтесь пока, перекусите, — продолжал Эрих. — Мы вроде ничего плохого не ждём, но будем начеку. Так, Святослав?
Боря строго посмотрел на меня, я демонстративно прикрыл рот ладонью.
— Так! — моим голосом отозвалась Хелен. — Всё будет хорошо… уверен!
Я прям почувствовал, как она смяла фразу, в последнюю секунду заговорив о себе в мужском лице.
— Тогда сближаемся, — сказал Эрих.