Пусть колет.
Она и вколола — прямо в грудь. Села рядом, принялась одной рукой растирать место укола, другой зачем-то колотить меня по животу. Боря у стены пошевелился и привстал. Перед глазами у меня все помутнело и двоилось, но я понял, что он ищет упавший шприц.
— Если пошевелишься — я тебе ноги оторву и забью ими до смерти! — заорала Анна.
Тон у неё был такой, что я не сомневался — сделает. И Боря, похоже, поверил. Снова сел.
— Сейчас станет легче, — пробормотала Анна. — Это антидот. Дыши давай! Шевелись, чтоб быстрее разошелся!
— Фэйт, он должен умереть! — выкрикнул Боря.
Он что, к альтеру обращается?
— Фэйт сказал, что ты поддался искушению! — ответила Анна не оборачиваясь. — Что ты возомнил себя человеком.
— Я человек! — яростно выкрикнул Боря.
— Он… человек… — прошептал я. Кажется, слабость проходила. Зато начала болеть голова, но это такие мелочи!
— Легче? — обрадовалась Анна. — Ляг. Дыши глубоко.
— Он человек! — повторил я.
— Нет. Он альтер в человеческом теле, а человеком ещё надо стать, — Анна покосилась на Борю. — Фэйт мне сказал, что Боря задумал.
Дверь раскрылась снова. Замелькали люди, палата сразу стала маленькой и душной, зашумела ускорившаяся вентиляция. Доктора, двое морпехов — они взяли Борю за обе руки и вывели, как нашкодившего ребёнка. Боря оглядывался на меня, но молчал.
Женщина доктор, я не знал её имени, что-то одобрительное говорила Анне. О том, что она вовремя всё сделала, правильно, а ещё хорошо, что Боря не успел вколоть всю дозу, хотя мне и половины бы хватило. Второй врач сделал мне ещё какой-то укол, от которого в глазах перестало двоиться и налепил на руку пластырь с лекарством.
За спинами пилотов, Хелен (судя по дурашливо-восторженному виду, она по-прежнему пребывала в своём двойственном состоянии) и встревоженного Джея я увидел Эриха. Тот был в новеньком теле, завернувшийся в простыню, босой, явно только что воскресший где-то в соседней палате и очень довольный собой.
— Спасибо, — сказал я.
— Да не за что, — ухмыльнулся Эрих. — Два — ноль. Было очень прикольно убить тебя второй раз.
— Вот же ты урод, — зло сказала Анна.
— Порадуйся, что ваш урод, — не смутился Эрих. — Я ведь правильно понял, что эта падшая дрянь не собиралась тебя убивать.
— Пусть все выйдут, кроме пилотов, — попросил я, глядя на доктора. — Вы тоже. На минутку.
Она поколебалась, потом демонстративно посмотрел на браслет и вышла. Вслед за ней, поглядывая на меня, вышли и другие доктора.
— Давай, рассказывай, — сказал Джей. — Пока нас всех не прогнали.
— Мы в центре восстания ангелов, — сказал я.
— Ангелов? — печально спросила Хелен.
— Падших и ангелов. У них нет свободы воли, но они используют нас в своих целях.
— Да это уже всем понятно, — поморщился Эрих. — Чем мы им так неприятны, а?
— Им на нас плевать.
— Так это из-за вонючек?
— И на них плевать, — сказал я с удовольствием. — Я же говорю, восстание ангелов!
— Против Бога, что ли? — Анна нахмурилась, будто услышала несусветную глупость. — И чего они хотят?
— Убить Бога, конечно.
— Как всем понятно, это невозможно по определению, — насмешливо сказал Эрих. — Либо не Бога, либо не справятся. Верно же?
Он посмотрел на Джея. Потом на девчонок. Будто ожидал поддержки.
Но те смотрели на меня.
— Они нашли способ, а я его понял, — сказал я. — Но не знаю, как им помешать. Ещё хуже, что я не знаю, кто нам друг, а кто враг.
Эля и Кассиэль возникли одновременно. Вот их не было, а вот они стоят в изголовье кровати, одеяния у обоих сияют чистым и белым, крылья сложены за спиной. Эля слева, Кассиэль справа. Смотрят друг на друга и молчат. А потом опускают взгляд на меня, и в зрачках у них бушует дурная бесконечность и ослепительная тьма.
— Вот реально — не знаю, — сказал я.
Конец второй книги