Часть VI: Бросить нельзя спасти
Темной летней ночью в сопровождении пьяных музыкантов имеющий дурную репутацию бар «Шельма» вновь приветствовал своих посетителей, имеющих славу не лучше, чем у своего любимого заведения. Алкоголики и любители азартных игр, шлюхи и наркоманы — «Шельма» приглашала всех. Городская стража часто посещала этот квартал Ландау по причине его криминальной ауры, но радикально повлиять на ситуацию не могла, так как любой законопослушный человек и примерный семьянин днем, любил захаживать в данный квартал ночью, чтобы отведать запретной любви за парой кружек горячительного.
Будет спрос — будет и предложение. Закроется один притон — на его месте откроется два. Это «правило гидры», за что данный квартал и получил одноименное название. «Шельма» — бриллиант квартала Гидры, ее достопримечательность и гордость. Ходили слухи, что городская стража не закрывает заведение по причине стабильных выплат в казну и отсутствия доказательств запрещенной деятельности, но люди этому не верят, регулярно наблюдая солдат в окружении дам, согласных любить их за пару золотых. Сегодня бар вновь радушно открыл свои двери. Большая деревянная вывеска «Шельма» встречала любителей весело отдохнуть. Трехэтажное каменное здание, ранее играющее роль лечебницы, сегодня же лечило лишь душу, одновременно убивая тело. Двое мужчин сомнительной внешности лежали у каменных ступеней бара, явно перебрав с выпивкой. Через дубовую дверь, открытую нараспашку, доносились звуки песен и танцев, а также стоны женщин из открытых окон второго этажа. Инкритий подошел к заведению и еще раз подумал, уверен ли он в том, что делает. Сомнений, как и выбора, нет — нужно действовать. Перешагнув порог злополучного заведения, он тут же почувствовал ударивший в нос смешанный аромат отанийского эля, пота, женских духов и пряностей. Кухня работала на полную катушку и разбавляла звуки пьяного угара, когда официант распахивал двери, вынося очередной заказ, требовательной публике. Оценив взглядом местный контингент, Инкритий видел некогда знакомые ему лица, потому плотнее натянул на себя капюшон, сохраняя статус инкогнито.
— Эй, чего стоишь в дверях? Проходи к бару, все веселье тут, — радушно крикнул из-за барной стойки лысый здоровяк, совершенно не кажущийся опасным, отнюдь, его голос звучал дружелюбно и располагал купить несколько кружек выпивки.
Инкритий последовал совету. Аккуратно проходя между столиками и танцующей толпой, он старался не смотреть людям в глаза и всеми силами скрывал лицо. Наконец, достигнув своей цели, он присел у края барной стойки, пальцами зовя к себе бармена.
— Уже готовы заказать? — улыбаясь, сказал здоровяк. — Вот это осознанность, вот это я уважаю, а то придут себе, сядут и думают по два часа, а потом еще и недовольны. — Бармен взял с прилавка бутылку, открыл ее и протянул в сторону Инкрития. — Дайте угадаю, эль? Ха-Ха, точно эль, чтоб меня акула съела, если не эль!
Инкритий улыбнулся: радушный прием бармена показался ему весьма гостеприимным для этого места, и он решил не отказывать.
— Да, пожалуй, эль, друг, — знаменитый ученый и гордость Ландау протянул руку и взял в руки стакан, не очень умело выпив несколько глотков.
— В первый раз, дружище?
Вкус был приятным, хоть и крепким, к удивлению ученого. — Да, если честно, у вас впервые, — вытирая пенные усы рукой и ставя стакан на стол, сказал Инкритий.