— Допустим. Но все-таки я задам еще один вопрос. Есть ли хоть какая-то вероятность, что миссис Харриган умерла насильственной смертью?
— Абсолютно никакой.
— Вы уверены?
— Да.
— Спасибо. Передайте привет Леоне и Терри.
Конча присоединилась к Мэтту, когда он наполовину съел завтрак. Тетя Элен отправилась на мессу, а Артур отсыпался после попойки, которую они с Грегом Рэндалом закатили после битвы на Ольвера-стрит.
Девушка молчала — никаких намеков на вчерашний вечер, никаких попыток завязать бодрую болтовню, никаких развлечений с выпрыгивающими тостами. Наконец она посмотрела на Мэтта грустными глазами собаки, которую бросил хозяин.
— Как твоя щека? — спросила она.
— В порядке. Спасибо, что вчера промыла ее и перевязала. Сегодня утром Дженет сменила повязку и сказала, что ты отлично справилась.
— Интересно, что она подумала.
— Она не расспрашивала. Дженет не из болтливых. Какие бы странные вещи ни случались, у нее есть свои обязанности, и она их выполняет.
Молчание.
— Ну что, тема Дженет исчерпана? — спросила Конча.
— Слушай, — резко произнес Мэтт, — я хочу, чтоб ты кое-что сделала.
— Что?
— Поделись с лейтенантом своей… своей версией. Если дело нечисто, он, разумеется, как минимум что-то слышал. Он может тебе помочь.
— Я же сказала, что все нормально. Я выкинула эту идею из головы вчера вечером и на минуту освободилась. А у тебя не получается. Одно уходит, другое приходит. Ты похож на одержимого. Только злых духов необязательно должно быть семеро. Одного вполне хватит.
— Все равно поговори с Маршаллом. Ты сама знаешь, что мысль еще где-то там, скрытая в закоулках. От таких вещей не избавляются запросто. Попытайся.
— Я подумаю… — Конча разломила хрустящий ломтик бекона на кусочки. — Окажи и ты мне услугу, Мэтт.
— Какую?
— Отвези меня в монастырь. Я хочу поговорить с сестрой Урсулой. И чтобы ты тоже присутствовал. Ты не против?
Тут вошел Баньян. К его обычному чванному виду прибавилось еще и несомненное самодовольство.
— Прошу прощения, мисс Мэри, я не хотел мешать…
— Ничего страшного. Говорите.
— Я всего лишь намеревался спросить у мистера Дункана, не нанесет ли лейтенант визит в течение дня.
— Не знаю точно, но не удивлюсь, если да, — ответил Мэтт. — Так вас отпустили вчера вечером?
— Да, сэр. Прошу прощения за беспокойство, но не передадите ли вы лейтенанту, что я располагаю информацией первостепенной важности, имеющей отношение к этому делу, и хотел бы увидеться с ним как можно скорее?
Конча захлопала в ладоши:
— Баньян, держу пари, вы — переодетый сыщик! Что вы скрываете?
— Вы все узнаете от лейтенанта, мисс Мэри. — Дворецкий поклонился и величественно вышел.
Лейтенант Маршалл окуривал монастырские цветы “садовым ладаном”.
— Скажу напрямик, сестра, — произнес он, — я хочу дать вам неофициальное задание.
— Даже не знаю, чем могу помочь, — мягко запротестовала сестра Урсула, осторожно взглянув на сестру Фелиситас, дремавшую на солнышке. — Я охотно готова рассуждать и говорить, но какая от меня польза с практической точки зрения?
Тем не менее, казалось, слова лейтенанта ей польстили.
— Вы можете сделать одну вещь, в то время как мне нет смысла даже пытаться. В ваших силах опровергнуть показания Элен Харриган.
— Лейтенант!
— Знаю, она вроде как ваша покровительница. Но я думал, что вы, сестра, ставите справедливость выше мирского преуспеяния ордена.
— Вы неверно поняли, лейтенант. Я не рассердилась — просто удивилась. Пожалуйста, продолжайте.
— Наша запертая комната в буквальном смысле тупик. Войти в кабинет или выйти можно было только через дверь в молельню. Но там сидела Элен Харриган. Очевидный вывод: она кого-то покрывает. Я не могу применить к мисс Харриган допрос с пристрастием, иначе Джозеф обрушит на меня свое политическое влияние, а архиепископ, вероятно, добьется моего увольнения.
— Но, я полагала, вы понимаете, что…
— Да-да, и я не прошу предать доверие, которое, возможно, оказывала вам мисс Харриган. Но у меня примерно такая же ситуация сложилась в деле Рафетти. Полиция не сомневалась, что его убил некто Большой Майк, но улик не было. Никто в точности не знал, кроме исповедника Большого Майка, от которого, разумеется, я не мог добиться ни слова. Но я обронил намек, и святой отец обрабатывал Майка, пока тот не раскололся.
— Он обязан был сделать это и без ваших намеков, лейтенант.
— Правда? Ну так вот о чем я вас прошу. Не вырвать у мисс Харриган признание, а убедить ее, что самое лучшее — рассказать полиции правду.