- Да ладно, не бери в голову, сама виновата. - Я заползла на сиденье, щедро поливая целебной водичкой платок и прикладывая его к уже распухающему носу, и вдруг не выдержала, расхохоталась. - Ну, Жанчик, не ожидала от тебя! Ладно я бы гоняла, да бегала без причины, но ты! - Я захлебывалась от смеха, представив скачущую в темноте Жанку, а через минуту мы уже обе выползли из машины и дико хохотали, валяясь в придорожной траве.
Отсмеявшись, отдышавшись, лежа на спине и бездумно глядя в небо, мы только теперь сполна почувствовали, что снова вместе.
- Наверное, мы просто забыли, каково быть молодым. Когда тело просит, требует движения, буйства, адреналина. И желает веселиться, смеяться и совершать безумства. Ты не сходишь с ума, Жан, в тебе играет молодость.
- Ладно уж, поехали, аналитик! Старушенция ты моя! - С этими словами Жанна хлопнула меня по руке, легко вскочила на ноги и в два прыжка оказалась за рулем. - Честно обещаю не лихачить.
- Ну уж нет, молодые, так молодые! - Не в моем характере было отказываться от «прокатиться с ветерком». Бывало и сама пыталась выжать из своей прилично потрепанной тойоты что-нибудь. Но куда там! Она на восьмидесяти уже начинала трястись в лихорадке и предупреждать, что еще движение, и готова развалиться на ходу. А там уж я и сама детей тормозила, не дай господь, не справятся с управлением. Они, конечно же, гоняли, но уже без меня.
Никогда в жизни я не испытывала такой эйфории от езды. Не знаю, сколько гонщики выжимают, а мы ехали так, что с одной стороны сливались в одну линию посадки, а с другой высилась смазанная в движении темно-серая стена. Не заметили, как оказались на месте, откуда я начинала крутить педали. Жанна, очевидно, не раз уже проделывала этот путь, потому что по одним ей заметным признакам начала тормозить, хотя на мой взгляд совершенно ничего не изменилось, те же скалы, те же кусты.
Но вот тут я оказалась не права. Стоило лишь ступить на землю, как сердечко радостно стукнуло и пустилось вскачь. Оно, мое родное, первым почувствовало близость дома. Нетерпеливо оглядевшись, я попыталась сложить воедино оставленный полторы недели назад пейзаж и окружающий ландшафт. Не получалось. Но пока мозг переваривал информацию, ноги уже сами несли меня по направлению к долине, безошибочно ступив на нужную неприметную тропку, оставив в стороне роскошные аллеи.
Пару раз оглянувшись, я не стала ни торопить, ни дожидаться Жанну. Она отстала, наблюдая за мной с выражением любящей бабушки, ну и пусть тянется.
Бегом, бегом! Несколько секунд - и я у скал, два десятка прыжков по плиткам тропки - родной портал, поворот... я застыла у входа. Несколько раз хлопнула ресницами, фокусируя взгляд - ровно между опорами своеобразного портала входа в нашу обитель застыли два силуэта. И если в одном просматривалось явное сходство с нашей неуловимой Бэтой, появляющейся неизвестно откуда, и так же внезапно исчезающей, то вот соседний силуэт до боли напомнил мне второе родное существо - незаменимого, преданного до последнего мгновения охранника и друга Пита... Питона. Ни единой мысли не промелькнуло о нереальности, невозможности данного факта. Через несколько мгновений я уже стояла на коленях между любимыми собаками, прижимая головы к груди и щедро орошая их непрошеными слезами, периодически вытирая лицо о шелковистую и удивительно чистую шерсть.
Слышала, как подошла Жанка, опустилась рядом, обняла за плечи, как слегка повизгивала Бэта, пытаясь из-под моей руки заглянуть в глаза и лизнуть мокрую щеку, как гудела от сдерживаемого довольного рыка грудная клетка Пита, стойко переносившего женские обнимашки. Чувствовала, словно и сам вдыхаемый воздух, и все окружение подпитывало и успокаивало меня, вымывало все ненужное и беспокойное, оставляя ощущение уверенности, что этот уголок навсегда останется для меня родным и желанным местом, готовым приютить, поддержать, влить новые силы, дать надежду на будущее.
Пока я рефлексировала, Жанна потихоньку встала и пошла вперед, оставив меня наедине с нахлынувшими чувствами, зная, что мой неиссякаемый оптимизм не позволит мне раскиснуть. И действительно, спустя несколько минут окрестности огласились восторженными вскриками, перемежающимися со звонким собачьим лаем, топотом ног и шлепков от заваливающихся друг на друга в процессе беготни тушек. Так встрепанной кучкой мы вывалились на свободный от растительности пятачок, где я в изумлении застыла в очередной раз.