– Не продолжай, – перебила его Лиза и наконец, взглянула в его насмешливо сощуренные глаза, – Если хочешь, можешь называть меня Лиззз, но, умоляю, никак иначе.
– Я буду звать тебя Тайсон, Елизавета Тимуровна, – Влас отставил шейкер в сторону и поднял руки в защищающемся жесте, а она шутливо пригрозила ему кулаком.
– Ведешь себя не по-взрослому, – улыбнулась бармену Лиза, с облегчением выдохнув про себя, что парень больше не злится.
– Учусь у бесстрашной и бестолковой малявки.
– Если бы я была занудой как ты, то было бы совсем неинтересно.
– Так вот какую игру ты затеяла? Чтобы мне не было скучно?
– Почему бы и нет! – воскликнула Лиза и устремила палец к потолку, – Предлагаю веселить тебя глупыми вопросами и неуместными шутками взамен на моё обучение. Могу обещать, что способной ученицей быстро не стану. Честно-честно! – её обезоруживающая улыбка словно расставляла колышки вокруг Власа и заставляла поддаваться её обаянию. Невидимая надпись «за буйки не заплывать» горела алым пламенем. – Я просто хочу быть твоим другом, Влас, – подытожила свою речь девчонка.
«Нужно лишь быть аккуратной, чтобы не сделать и не сболтнуть чего лишнего.» – подумала она про себя.
– Хорошо, я сдаюсь, Тайсон. Твоя взяла. Буду твоим сэнсэем.
Глава 71. Лирика
Очарование любимыми может ослепить. Предательство близких может оглушить и сбить с ног. Не помогает ни чутьё, ни опыт, ни предчувствия.
И вот уже ты разбит, закуриваешь, прислушиваешься к новым ароматам в до боли знакомых местах, где раньше ты был счастлив. Всё равно, что зажечь целую пачку сигарет и как следует затянуться. Горький дым обожжет горло, лишит обоняния, но не опустошающих чувств от которых хотелось бы избавиться…
Свернув с освещенной улицы в темный переулок, Тимур увидел в его дальнем конце огонек. За пару метров до мнимой цели он остановился в нерешительности. Духота и влажность, накопившиеся за день, превратились в невыносимый тандем. Мусорные баки за несколько десятков шагов до приближения к ним ударили в нос своей вонью. Тимур различил доносящуюся оттуда крысиную возню. Редкие дождевые капли, попавшие за воротник кожаной куртки, начали жечь спину льдом. Сердце размеренно билось на низкой частоте, как заключенный в грудь тамтам. Он так привык держать всё в себе, что каждый раз разбивая сердце новым предательством, собственноручно сам превращал его в жёваную мишень для тира. Растратить эмоции, молчать, сорвать внутренний голос до хрипоты и отчаяния, но, ни миг не показать истинных чувств. Это был его естественный и регулярный выбор.
Обостренные чувства превратили огонек в конце переулка в вывеску, светящуюся неоном: «Мамонт».
– Чего я сюда припёрся? Мог приехать за Лизой к дому Власа, прислать за ней такси. Ноги сами несут навстречу… Кому? Чему? Для чего, Тимур? Хочешь, наяву убедиться, что она больше не твоя? Что всё не сон? Что ты в очередной раз вышел идиотом в желании обзавестись семьей и любовью до гроба? Такая себе идея, – поразмышляв недолго, Тимур оборвал свои мысли короткой фразой, произнесённой вслух и довольно громко:
– Ладно, всё это лирика, – необычно звучал здесь голос. Очень необычно. Не то чтобы с эхом, или так называемым «эффектом пустой комнаты», а как-то мертвенно и глухо. Стены тоже, наверное, должны быть напитанными звуками по аналогии с намоленными церковными, прежде чем научиться отражать звуковые волны. Не знают они здесь ни голосов, ни пения, ни грохота, ни стука. Не знают и потому молчат. Да просто не умеют говорить. Как и Тимур. Всю свою жизнь. Не умеет говорить о своей боли.
– Ну вот, опять лирика, – вновь сказал Тимур, но уже тише, и подошел к той стене, где мог бы размещаться экран, будь это место уличным кинотеатром. На экране бы обязательно показывали фильм о них с Максимилианой, о начале их отношений. Раскаленная соль воспоминаний вновь прожигала дыру в сердце. Кирпичная стена пыхала жаром, от вязкого воздуха было трудно дышать, пересыхали нос, горло, рот. Тимур достал еще одну сигарету, снова закурил. Он не курил много лет, но для себя решил, что это лучше, чем напиваться каждый вечер, чтобы забыться. Даже на время.
– Влас, привет. Я на месте, – набрал он знакомый номер. – На заднем дворе. Выйди. Поговорим. Не хочу заходить.
– Две минуты, Тим, – коротко ответил Влас и сбросил вызов.
– Жду. Торопится мне некуда, – Тимур присел на бордюр и глубоко затянулся. Впервые за несколько дней хотелось есть. Да и сигареты кончались.
– Ну, привет, друг, – приветствовал Влас Тимура, едва показавшись в дверях бара. – Славное местечко ты выбрал для отдыха. Может, все-таки переждешь дождь внутри? Угощу тебя чем-нибудь?