– Лиана, постой! – позвал тот, чей голос она бы узнала из тысячи.
– Трасса Хантеров проходит не здесь! Зачем ты преследуешь меня, Мирон?
– Давай поговорим.
– Я не хочу говорить с тобой! Не хочу! Оставь меня в покое! Исчезни! Сделай одолжение!
– Ненавидишь меня?
– Нет. Что ты. Я всего-навсего подумывала о твоем убийстве, но мне было так больно, что я не смогла реализовать свой план!
– Прости… – Мирон слез с мотоцикла и подошёл к Максимилиане вплотную. – Прости меня, – он взял её руки в свои.
– Звучит так, словно кто-то пытается заклеить разбитое стекло пластырем, – она попыталась вывернуть свои руки из его хватки. – Не приближайся ко мне, Воланд.
– Не называй меня так, – сквозь зубы прошипел он.
– А то что, Воланд? Ударишь меня? – на секунду она перестала пытаться освободить руки и заглянула ему в глаза.
– Лиана, прости, – Мирон поставил ее ладони себе на грудь и притянул ближе к себе.
– Не хочу тебя прощать, Воланд. Не хочу видеть тебя. Не хочу. Не хочу. Не хочу! – девушка резко дернулась в его объятиях и выдернула руки из его захвата.– Не хочу быть игрушкой в твоих руках. Не хочу, чтобы моими чувствами играли. Я – человек! Я – девушка, в конце концов! Мне бывает больно, бывает обидно. Мне требуется поддержка, мне необходимо внимание. Если все это идет в разрез с твоими взглядами и твоим пониманием жизни, нам точно не по пути! Я не готова постоянно терпеть! Лучше переболеть расставание, чем жить с твоими зае*ами, – Мирон вновь приблизился и грубо притянул ее за затылок. Максимилиана поморщилась, почувствовав стойкий запах алкоголя, вспомнив вчерашний вечер и все подобные вечера, когда Мирон забывал, как любить её. – Ты пьян? Серьезно? Ты пьян, Воланд!? – она, что было сил, пихнула его в грудь, отстраняя от себя на расстояние.
– Не уходи от меня Лиана. Не смей.
Девушка оттолкнулась от земли ногами, пытаясь сдвинуть Хонду с места.
– Не смей приближаться ко мне! – она задыхалась от подступающих слёз. – Ты ненормальный! – до минувшей ночи Максимилиане нечасто приходилось разбираться в понятии «нормального». Ведь у каждого человека на планете своя норма и свой предел. Она понимала, не существует «нормального», но есть нечто глубоко неправильное, чего нужно избегать любой ценой. Мирон был тем, кого ей стоило избегать.
Хонда качнулась, пробуксовала и заревела, буквально отрываясь от земли и устремляясь вперёд.
Грунтовка сменилась на бетон. Резкий спуск на подъем. Снова и снова.
Казалось, Максимилиана не просто мчалась, а в самом деле летела. Она не разбирала дороги, в желании унестись прочь от Мирона. От человека, которого она любила, но которым он никогда не был. Человека, который иногда возвращался к ней, когда они оставались наедине. Того человека, которым он мог бы стать.
Лиана заехала по пандусу в заброшенное здание. По лестнице поднялась с этажа на этаж. Послушный железный конь жутко гудел, но не сопротивлялся напуганной хозяйке.
Внезапно Максимилиана почувствовала мощный толчок в колесо, и мотоцикл потерял управление, завилял зигзагом и с противным лязгом грохнулся на бок, заскользив к разрушенному балкону. Девушка отпустила Хонду и попыталась оттолкнуть её ногами.
Страх вырывал лёгкие из груди и отдавался болью в сердце.
А затем пустота поглотила её.
Пустота и зловещая тишина.
Темнота и оглушающий треск веток.
И бесконечная, нестерпимая боль...
Каждый шаг Мирона сопровождался чавкающим звуком, когда он ступал по затопленной водой поляне. Он присел рядом с Максимилианой и проверил её руку, что ответила бешеным биением пульса в запястье. Лиана была тут, вместе с ним, но пьяный разум вторил ему, что она не дышит. Глаза Мирона потемнели.
« Ты ничего не изменишь. Ты все равно будешь помнить, как нашел ее. Будешь чувствовать, что подвел ее. Ты поймешь, что ты тоже убийца. И это изменит тебя, –ужас прокрался в его подсознание кошмаром, родив пугающе правдоподобные образы из прошлого.»
– Я не такой. Я не такой как он, – задыхаясь, проговорил Мирон. Он вскочил на ноги, в панике отступая назад к мотоциклу. Прочь от видений из прошлого. Прочь от пугающего настоящего. Прочь от черноты, что окутала тело любимой девушки. Прочь от одних огней он уходил к другим. Подальше от того места, где он бросил её умирать, неустанно повторяя:
– Я не такой как он…
***
Ночную тишину разорвал треск деревьев и омерзительный скрежет металла. Звук был достаточно громкий, чтобы заставить людей на крыше заброшенной сталинки вздрогнуть от неожиданности. Тимур и Валя переглянулись.