– Мне жаль, – Тимур смотрел на нее, потрясенный горем и одиночеством, которое она не могла скрыть.
– Ничего страшного. Ты не знал.
– Мы так быстро перешли на ты? Я за тобой не поспеваю. Должен признаться, что немного в шоке из-за твоей несравненно прямой манеры вести разговор.
– Тебе от этого неспокойно?
В синих глазах парня сверкнула печаль.
– Нет. Но если немного порассуждать... Иногда лучше не привыкать к порядку и спокойствию. Ведь кто-то другой может отобрать это у тебя, получив слишком много власти над тобой, – Тимур сжимал и разжимал кулаки, как случалось обычно, когда говорил об отце. – Подозреваю, ты и без меня это знаешь, – он начал упаковывать фотоаппарат в сумку, одновременно борясь с желанием задержаться и поговорить с ней ещё.
– Уже уезжаешь? А как же фотографии?
– Ты о чём?
– Ты хотел сделать фото ласточки. Ты же за этим приехал?
Тимур моргал, ничего не понимая.
– Только у меня условие. Покажешь, как им управлять, – девушка указала на мотоцикл. – Тогда будет тебе пара фото ласточки у утёса. Договор?
– Откуда ты такая свалилась на мою голову? – только сейчас Тимур осознал, как сильно капитуляция матери повлияла на его мнение о женщинах. Он видел, что она стойко сражалась с болезнью, но во всем, что касалось мужа, проявляла слабость. Годами она мирилась с обманом и неверностью, лишь бы не потерять привычный образ жизни. А сейчас перед ним стояла девчонка, совершенно ни на кого не похожая. Нет. Не девчонка, а горделивая соплячка, что впервые видела его, но, ни капли не страшилась.
– Нарисовалась – не сотрёшь! Только… Это самое… Только приличные фотографии… – в серых глазах девушки мелькнула настороженность.
– О других и речи не было, – Тимур повернул ключ зажигания, и мотор ожил. – Я бы, конечно, очень вежливо отказался от такого предложения, но слишком уж ты настоящая какая-то.
– Брось. Обыкновенная я. Как трусы на верёвке, – улыбнулась в ответ девчонка, отчего-то немного грустно. Она слегка склонила голову набок, отчего два локона выпали из-за ее уха. Девушка как будто хотела сказать что-то еще, но передумала.
– Нечасто встречаются люди, способные меня приятно удивить.
– Не люди. Ласточка. Ты забыл?
– Ты удивительно наблюдательна, – с удовольствием отметил Тимур, взглянув на девушку. – Я просто поражен.
На губах ее мелькнула легкая улыбка, и Тимур осознал, что ни разу не видел, как кто-то улыбается так искренне, так по-настоящему, так обворожительно.
– Надевай шлем, Ласточка. А то не хотелось бы мне брать грех на душу, если что-то с тобой случится. Даже на малых скоростях…
[1] Зенит 1 – редкий фотоаппарат, произведенный в СССР в 1952 году. Выпуск данного фотоаппарата был всего 39 тысяч экземпляров.
Глава 80. Неудача по умолчанию
Глава 80. Неудача по умолчанию.
«Невозможно жить без неудач, если только вы не живете настолько осторожно, что с тем же успехом могли бы не жить вовсе – в этом случае вы потерпели неудачу по умолчанию». Джоан Роулинг
Последние пару месяцев Тимур скорее напоминал фанатика, чем обычного человека. Он погрузился в работу с диким рвением: нахапал заказов, участвовал в проектах, фотографировал для себя и проводил несчетное количество часов у компьютера, занимаясь обработкой отснятого материала.
Неожиданный звонок Власа вновь застал Тимура за работой.
– Хватит коротать время, разглядывая аппетитных красоток, – голос друга сквозил доброй иронией. Скорее поддерживающей, чем упрекающей.
– Не могу остановиться, Влас. Они выглядят… как нечто среднее между скандинавскими рунами, готическими буквами, китайскими иероглифами и арабской вязью.
– Ты мне сейчас перечислил всех, кого успел заснять, Тим?
– Если бы. От этих орнаментов у меня всё плывет перед глазами: то синий, то алый, то желтый, то зеленый на черном фоне.
– Предлагаю, оторваться от компа и открыть мне дверь.
Тимур вскочил на ноги и направился к входу, одновременно сбрасывая вызов.
– Какими судьбами, друг? – он распахнул дверь, приглашая Власа войти.
– Подумал, что это нужно отдать тебе, – парень ступил в квартиру и аккуратно вложил черный тубус Тимуру в руки. – Правильно, чтобы ты решил, что с этим делать.
– Что это?
– Я бы сказал, что это божий промысел или сверхъестественная чертовщина, но нет. Это твой портрет, нарисованный одной нашей общей знакомой.