– Ты права.
– Испытай его боем. Посмотрим, насколько он крепок – этот алкоголь, который пытается затуманить тебе мозги. И вообще, с чего он взял, что ты ему по зубам? – негодовала Кэти, ступив на тропу под названием «женская солидарность».
– Мы целовались. Ну… то есть, он меня поцеловал, – нехотя объяснила Максим.
– Что? И ты позволила? Макс, это ты вообще? Я номером не ошиблась?
– До того, как ударила его под дых, позволила, – Максим тяжело вздохнула, а разрывающая виски боль медленно возвращалась на свое насиженное место – безумную голову безумного художника.
– Ух... Симка, мне уже интересно посмотреть на этого щелкострадателя.
– Я сомневаюсь, что он такой, каким ты его назвала, – вступилась за Тимура Максим.
– Так выясни! В чем дело, Макс? Включай мозги, пока тебя в хлам не размазало разбитое сердце и ты не надумала влюбиться! – настаивала Кэти. – Хотя я давно говорила, что тебе нельзя без сладкого долго. Может, сначала попользуешься?
– Кэти! Даже не хочу слушать дальше! – прервала Максим тараторящую подругу.
– Ну как хочешь, если надумаешь, скажи. Жжжуть как интересно, – Кэти весело захихикала в трубку, понимая, что загнала Максим в краску.
– Я бы тебе сказала, кто ты… но промолчу! – Максимилиана невольно улыбнулась.
– Люблю тебя, Сим! Увидимся!
– Увидимся! – Максимилиана положила трубку и уставилась в пустоту.
«Я не могу подпустить его ближе. Я совсем размякла. Что, если… Нет. Не могу» – мысли Максимилианы метались в хаотичных рывках между желанием подпустить его ближе и желанием оттолкнуть на пару сотен миль. – «Надо сделать все, чтобы он ушел раньше, чем я привыкну, что он рядом. Сделать все, чтобы он сбежал. Пусть все будет, как раньше. Я снова одна и мне никто не нужен… Он не выдержит третьего испытания. Он уйдет».
Путаясь в тысяче мыслей, Максимилиана, не спеша, переоделась и приняла душ. Она расправила диван, беспрестанно поглядывая на экран телефона в ожидании сообщения или звонка. Его звонка.
Телефон молчал.
Нырнув под пушистый плед, она поежилась от приятных мурашек, пробежавших по телу от соприкосновения кожи с прохладной тканью простыни. Мокрые волосы рассыпались по подушке, но Максимилиане было все равно, что завтра она проснется с перепутанными кудряшками, в которых будут перья от подушки и кусочки засохшей краски, от которой так и не удалось полностью избавиться в душе.
Максимилиана еще раз взяла в руки телефон, но тот предательски молчал.
Через пару долгих мгновений бесцельных скачков по страницам соцсетей и новостной ленты, веки Максим стали тяжелыми, и сон начал побеждать.
Проваливаясь в объятия сна, Максим четко расслышала звук пришедшего сообщения. Экран телефона озарил комнату полупрозрачным синим светом. Максимилиана открыла глаза и нашарила в полутьме жужжащий гаджет.
«Ласточка» – прочла Максимилиана.
«Тимур» – напечатала она в ответ, но не стала нажимать кнопку «отправить».
«Можно я приеду?» – он отправил следующее сообщение, будто вновь читал ее мысли.
Внутри Максимилианы неуютно заерзало сердце, но она молчала.
«Просто пожелаю спокойной ночи и уеду» – продолжал Тимур.
«Я знаю, что ты не спишь, Максим» – очередное сообщение убедило ее в его «экстрасенсорных способностях».
«Не надо, Тимур» – перепечатала она сообщение, но вновь помедлила, чтобы нажать «отправить».
«Выходи через 10 минут».
– Да как он? – выругалась вслух Максим. – Он издевается? – она машинально натянула хлопковые трико и накинула кожаную куртку поверх шелкового топа. Вспомнив про то, что на ней нет белья, она резким движением застегнула косуху на молнию по самую шею.
«Он же не собирается тебя раздевать, Максим» – улыбнулась она своему отражению в зеркале.
В полной темноте, освещая путь фонариком телефона, Максимилиана на цыпочках прокралась к выходу и неслышно выскользнула из квартиры.