– Меня напрягают девушки с мужскими именами, особенно с таким, как твое! – скрежет его зубов выдавал едва сдерживаемую неприязнь. – Хотя в тебе от девушки мало, что осталось… Куришь как паровоз, не жалея остатков легких. А когда пьешь – не видишь краев.
– А я вот при звучании твоего имени сразу вспоминаю одноименно названную шикарную блондинку в коротких кожаных шортах и приторно сладкий, древний, как мир, парфюм. Вместо вот этой… перекачанной горы стероидных мышц… – почти рычала Максим, игнорируя его взбушевавшееся эго.
– Девушкам нравится, но тебе не понять, – наверняка пытаясь ее задеть, выдавил он.
– Малолеток, которых ты сюда приводишь без ведома начальства? О, да! Твое отношение к работе в корень меняется при виде стройных ножек в коротких юбчонках. У тебя отключается тот единственный сухой отросток, болтающийся в черепе без особой надобности – остаток твоего мозга, не добитого стероидами.
– Заткнись, Анна! Я не посмотрю, что моя начальница Кэти – твоя подруга! Я вышвырну тебя отсюда! – почти перейдя на крик, гремел Никита.
– Ты испачкал меня слюной. Не брызгай ядом, он на меня не действует! – парировала Максим, не собираясь уступать.
– Макс... – попытался вмешаться в разговор Влас.
– Как ты вообще можешь кому-то понравиться? Меня тошнит от тебя! – добавил Никита, срываясь с места.
– От тошноты до любви – один шаг… как и от любви – в обратном порядке. Но как хорошо, что между нами никогда ничего не менялось и не изменится… – добавила Максим и пригубила коктейль, приготовленный Власом.
– Приступай к работе, Никита. Хватит на сегодня ваших дрязг, – начал было Влас, но Никита, не дослушав его, повернулся на месте и направился к посту у дверей, сотрясая воздух многочисленными невнятными проклятиями.
– У меня складывается впечатление, что тебе доставляет неслыханное удовольствие выводить его из себя, – обращаясь к подруге, констатировал Влас.
– Ненавижу таких ублюдков, как он. Он – живое воплощение всех мужчин планеты! Ненавижу!
– Вот сейчас ты перегнула, родная…
– Брось, Влас. Я не имею ввиду тебя! Ты – мой друг, и я не считаю тебя мужчиной…
– Ну, вот и приехали. Спасибо тебе за столь высокую оценку. Я польщен!
– Ну, ты же понял, о чем я, – пыталась оправдаться Максимилиана, перебирая в голове подходящие слова.
– Просто ты пока не встретила верного, детка, – заключил Влас, глядя подруге прямо в глаза.
– Я не ищу его. Его не существует! – выпалила она, недовольно закатив глаза к потолку.
– Так попробуй его нарисовать. Глядишь и встретишь… – улыбнулся он, по-дружески хлопнув ее по плечу.
– Ты чурбан, Влас. – Максим посмотрела на часы и одним глотком залила остатки коктейля в горло. – Я, пожалуй, поеду.
– Макс, обещай аккуратно. Не как в прошлый раз… – начал Влас.
– Я учусь на ошибках. Не продолжай, – перебила его подруга. – Тем более, ты как никто другой знаешь, что когда я без мотоцикла – я плохо себя веду. «Хонде» нельзя надолго в ремонт, – она пыталась перевести разговор на шутку, но выходило очень неловко. – С ней я становлюсь лучше и послушнее, хоть и безумнее. Дорога и скорость – мое вдохновение… Увидимся дома, – оборвав сбивающийся монолог, закончила Максим и встала из-за барной стойки. Сделав знак рукой, она попрощалась с другом и направилась к выходу.
– Важно, чтобы вдохновение не убило тебя однажды… – горько выдохнул Влас ей вслед и мысленно перекрестил ее в воздухе, хоть и не особенно верил в бога и любых других святых.
Глава 4. Портрет
Двухуровневая квартира Власа всегда выглядела по-холостяцки, даже с учетом того, что вот уже пару лет они с Максим жили под одной крышей.
Высокие потолки. Грубая отделка стен в виде кирпичной кладки. Изобилие бетона и штукатурки. Сочно и изысканно.
Масштабы квартиры и весь интерьер выдавали во Власе не только обеспеченного человека, но и парня с хорошим вкусом.