– Сколько ты еще будешь сопротивляться? – он и не ждал, что она ответит, просто шагал куда-то вверх по холму, поднимаясь все выше и выше.
Она чувствовала, что устала сопротивляться его настойчивости, что почти перестала брыкаться, дергаться и кусаться, но признаваться ему в этом вовсе и не собиралась.
Чувства, душившие ее разум, были сравнимы лишь с ощущением сильнейшей жажды, настолько сильной, что в глазах темнеет и невозможно дышать. Это как сделать глоток ледяной минералки в жару, когда она обжигает горло, а на языке чувствуется каждый лопающийся пузырек. Словно каждая капля не просто насыщает тебя, а нежданно вторгается в тело и кровь. Больно. Остро. Но с покалывающим наслаждением.
Точно так же и Тимур начинал вплетаться в ее ДНК. Глубоко. Без спросу. Подобрав ключи (или монтировку, что тоже вариант) к ее сердцу, огороженному колючей проволокой и запечатанным большим навесным замком.
Лихим, но старательным маневрам восхождения Максимилианы к вершине холма мешала сырая трава, щедро умытая каплями росы. Максимилиане обоснованно казалось, что ее небездыханное тело буквально тащат за собой в неизвестном направлении.
Наконец Тимур остановился. Потянув Максимилиану за руку, он бережно подтолкнул ее вперед, к середине небольшой возвышенности, открыв ее взору небесную панораму невообразимой красоты, где холмы утопали в облаках, изредка выныривая из пушистых укрытий, а деревья напоминали счетные палочки, настолько мелкими они казались.
– Это холм памяти. Так его называют местные, – начал Тимур. – Считается, если ты не можешь по какой-либо причине почтить память ушедших, посетив их могилы, ты можешь приехать сюда, – голос был настолько мягким, словно плюш или бархат, так что на коже Максимилианы проявились мурашки.
– У меня нет слов, Тимур, – Максимилиана не могла к нему повернуться, но четко ощущала его взгляд, даже стоя к нему спиной.
– Считается, что близкие души услышат тебя, потому что это одна из самых высоких точек нашей страны, – продолжил Тимур. – Поэтому здесь немного тяжело дышать.
– Я думала это из-за тебя… – почти неслышно выдохнула Максимилиана.
– Ты не можешь дышать из-за меня? – улыбка озарила его лицо, это ясно читалось в его голосе.
– Хватит издеваться, Тимур.
– Нисколечко не издеваюсь, мне даже приятно, – радостно констатировал он.
– Прекрати сейчас же, иначе я тебе врежу.
– Лучше помолчи, – Тимур подошел к ней со спины и заключил Максимилиану в плотное кольцо своих рук, не дав ей возможности отстраниться или убежать. Его горячее дыхание скользило по ее затылку, но он молчал.
– Может, отпустишь меня? – нерешительно поинтересовалась она.
– Ты этого не хочешь, – категорично отрезал он, без капли грубости, зато с парой центнеров нежности.
– Тимур, – она вновь попыталась возразить, но он не дал ей продолжить.
– Молчи, Максим, и обнимай меня крепче.
– Твой дикий шарм тебе нисколечко не поможет, Тимур.
– Я думал, он уже помог, – он поцеловал ее в макушку, и она обмякла в его руках, потеряв последние силы сопротивляться его притяжению.
– Хватит бегать от меня, Максим.
– А я довольно неплохо бегаю. Даже люблю это дело, – иронизировала упрямица.
– Максим, я все равно побегу за тобой. Даже если ты тысячу раз мне скажешь «нет».
– Тимур… – ее голос дрогнул, но она продолжила: – Ты слишком хороший для меня…
– Я могу быть каким хочешь. Только попроси.
Глава 35. Побег
Мелкие мерзопакостные капли проснувшегося ледяного дождя прервали теплоту объятий и затянувшееся молчание между двумя людьми, стоящими на одиноком высоком холме.
Максимилиана и Тимур, будто придя в себя, поспешили к подножию возвышенности. Туда, где их ждал припаркованный «Бегемот».
Когда они очутились у мотоцикла, то уже были изрядно промокшие, но все такие же молчаливые.
Душный и разогретый за день воздух мгновенно остывал под настойчивым напором разбушевавшейся стихии и невольно заставлял спешить домой прогуливающихся путников.
Тимур ехал быстро, уверенно управляя полутонным железным зверем, который грозно рычал, разрывая тишину пустынной дороги.