Оно просило выпустить его на свободу. Туда, где гуляет ветер. Туда, где Вермут.
Максимилиана достала мобильный с решимостью позвонить ему, но телефон зазвонил раньше.
– Симка, ты готова? – заорала в трубку Кэти.
– К чему, вездесущая? – обреченно вздохнула Максимилиана.
– Как к чему, деточка? Ты не заболела? Я точно позвонила своей подруге, а не кому-то другому? – Кэти тараторила без умолку, а Максимилиана мысленно продумывала пути к отступлению и веские аргументы, чтобы положить трубку и не обидеть подругу.
– Что случилось, Кэти? У меня еще куча дел. Может, ты сократишь число моих неправильных ответов на твой вопрос, и мы уже перейдем к делу? – Максимилиана боялась передумать. «Звонить. Ехать. Бежать к нему. Срочно», – мысли кричали куда громче, чем это делала Кэти, но если ее подруга пожелала докричаться, то она это сделает наверняка.
– Ночь тату, милая! Забыла? Это уже сегодня! Сгребай свою пятую точку и дуй ко мне! Возражения не принимаются! – бросила в трубку Кэти. На другом конце провода послышались короткие гудки.
Максимилиана сжала телефон в руке так сильно, что он истошно заскрипел в ее ладони.
«Если он придет, то у меня еще есть шанс. Но придет ли?»
Глава 37. На расстоянии
Две недели назад.
Он отвез ее домой, хотя не хотел. Он вновь вернулся туда, где сейчас чувствовал себя единственным человеком на планете. Домой.
Комната, наполненная лишь густой тишиной, изредка нарушаемой стуком распахнутой балконной двери о стену. Ни единого источника света. Ни единого звука.
Запах чистых простыней вперемешку с запахом дождя. Таков запах еще одной одинокой ночи.
Тимур в сотый раз рассверливал взглядом потолок своей квартиры, лежа на холодной холостяцкой кровати.
Голова раскалывалась. От мыслей, что мелькали картинками перед глазами, как на повторе, и не давали уснуть. От злости, что выбивала из равновесия. От невозможности повлиять на ситуацию.
«Кто же тот человек, что сломал твое сердце, Максим? Сколько ты будешь бегать от меня? Я словно на неконтролируемых качелях. Я не знаю, когда поднажать, а когда отпустить... Непредсказуемая. Колючая… Моя» – Тимур обхватил лицо руками, будто пытался смахнуть с себя навязчивые кадры своего тихого безумия.
Телефонный звонок. Раздражающий. Настаивающий. Звенящим треском разбивший его бесконечные безмолвные терзания.
– Слушаю, – без энтузиазма прошипел в трубку Тимур.
– Здравствуй, сын, – раздался знакомый голос на противоположном конце провода.
– Тебя не хватало, – Тимур резко сел в кровати, мгновенно вспыхнув нескрываемой злостью.
– Поговорим?
– Не хочется. Но уже пора.
– Лучше встретиться?
– Да. Лучше всем вместе. Пора рассказать ей все. Она достаточно взрослая, чтобы понять. Нет. Не так. Она достаточно взрослая, чтобы знать. Понять вас не могу даже я. До сих пор.
– Сынок?
– Не продолжай. Я перестал быть тебе сыном с той самой ночи. Семнадцать лет назад.
– Не говори так.
– Уже сказал и еще повторю. Вам двоим пора повзрослеть и взять ответственность за свои грехи.
– Я расплачиваюсь за них каждый божий день, сын, – голос в трубке задрожал, но Тимур был непреклонен.
– Я не хочу, чтобы эта история разрушила и ее жизнь. Достаточно моей… и мамы… – Вермут сглотнул подступивший к горлу комок боли, пришедшей под руку вместе с проснувшейся яростью.
– Я люблю тебя, сын.
– Ты никогда не умел этого делать. Никогда. Никого. Только себя… Только… себя, – повторил Тимур и на мгновение замолчал. – В этом вы с ней похожи. Одинаковые и мерзкие.
– Тимур! – мужчина резко прервал его причитания, не желая выслушивать оскорбления, но, будто опомнившись, тут же стал тише. – Она учится быть матерью. Лучше поздно, чем никогда.
– Лучше раньше, отец! Лучше раньше! Вряд ли можно купить потерянные годы! Вряд ли!
– Прости, сын. Надеюсь, когда-нибудь простишь…
– Попроси прощения у мамы, – ответил Тимур и положил трубку.