«Что если Влас уже рассказал отцу об её поведении? О том, что случилось, и, где она провела ночь?» – Лиза поморщилась от подкатывающей тошноты. Похмелье давало о себе знать. Как и подступающий к горлу, единственный утренний кофе, выпитый в один присест у Власа в гостях.
Таксист понимающе ухмылялся её многоговорящему виду, но совсем неделикатно продолжал выкручивать руль на поворотах. Наконец, путешествие было окончено. Машина резко затормозила у нужного подъезда, а водитель Uber(а) заслужил злобный взгляд молодой пассажирки. Девчонка вынырнула из машины и полной грудью вдохнула прогретый солнцем воздух, пытаясь проглотить навязчивую горечь и отвлечься от мыслей.
Лиза скользнула взглядом по родным окнам. Двери балкона были распахнуты, и, лёгкий тюль, подхватываемый порывами ветра, вырывался на свободу. Наверняка, отец был дома.
Она сама ему всё расскажет, даже если он уже слышал версию Власа. Лиза никогда не лгала отцу, но как умолчать правду сегодня не представляла возможным.
Откровенность – то, чему он учил её с самого детства. Когда в три года она умыкнула с песочницы понравившуюся ей чужую игрушку, когда в первом классе свистнула жевательную резинку в магазине, когда пару лет назад ей позвонила мама и попросила о тайной встрече. Всё, о чём он всегда просил – это лишь откровенность и ничего больше. А теперь… Теперь она не знала как ему рассказать, что произошло прошлой ночью и что она ночевала вовсе не у Светки.
– Пап, ты дома? – начала она с порога, растерянно оглядываясь по сторонам. Лиза машинально оглядела себя в зеркале, взъерошила и без того торчащие во все стороны волосы, чтобы придать себе более свежий вид. – Прости, что не позвонила вчера, – пустая квартира отозвалась тишиной, нарушаемой только шумом улицы, проникающим сквозь распахнутые окна и двери балкона.
Лиза решила набрать номер отца, но знакомая трель телефона раздалась из его комнаты. Подойдя к двери спальни, она просканировала пространство, но не обнаружила там ничего кроме хаоса. Сбитая мебель, покосившееся зеркало и брошенный телефон, всё еще отзывающийся хрипением на входящий звонок Елизаветы. Складывалось ощущение, будто в квартире побывала команда полицейских с обыском или банда взломщиков, что пытались отыскать что-то важное или драгоценное.
Она прошла к двери балкона, по пути собирая разбросанные вещи. Отец никогда не оставлял квартиру в беспорядке. Тревога нарастала. Она подняла с пола захлебывающуюся в хрипении трубку, что издавала последние признаки жизни. Захлопнула дверь балкона. Огляделась еще раз, всё еще пытаясь отыскать причину случившегося или единственный намёк на то, почему так случилось.
– Пап? Пап, ты дома?! – на этот раз громче позвала она. – Что-то случилось? – Лиза в спешке передвигалась по квартире и заглядывала в каждую комнату: кухню, ванную, свою спальню. Двери зала оказались прикрыты, и, она на секунду поймала себя на мысли, что ей страшно вовсе не по причине получить нагоняй от отца. Ей было страшно увидеть за дверью что-то более пугающее. Разум будто отключился. Руки одеревенели и не желали слушаться. Она с опаской толкнула створки от себя, то и дело недоверчиво косясь на творящийся в квартире бедлам.
В кресле возле окна сидел незваный гость.
Лиза дернулась от неожиданности, но через секунду замерла на пороге. Квартира была заперта, когда она вернулась домой. Значит, всё-таки, в квартиру вломились воры? Точнее, вор. Руки и ноги сдавили невидимые тиски. Мысленно она понимала, что вряд ли успеет предпринять что-либо действенное, чтобы спасти себя, в случае чего. Поэтому постаралась принять более расслабленный и уверенный вид. В конце концов, она – хозяйка в этом доме. И еще помнит те приемы, которым отец обучал ее для самообороны. Она просто так не сдастся и задаст жару этому…
«Кто это?» – внезапная мысль застучала в висках. – «Что ему надо? Почему он никуда не торопится? Что ищет? Чего желает?»
Незнакомец улыбался.
– Как я заметил, изучая ваше жилище, – он насмешливо обвел взглядом учиненный погром, – Тимур был не в духе. Обычно он всегда был на стороне порядка.