– Кэти, я не знал! – пытался оправдаться Никита, пока его спутницы покидали место несовершенного преступления.
– Никита, заткнись лучше! – пригрозила ему Кэти, присверлив его взглядом к полу.
– Кэти, я пожалуй пойду, – начала Максим, – Я вижу у тебя отличное рабочее настроение, и ты справишься без моего участия.
– Хорошо, созвонимся завтра, – обратилась она к Максимилиане, ненадолго переведя дыхание. – А ты пройди ко мне в кабинет! У меня к тебе разговор! – Кэти повернулась к Никите, одним только взглядом давая понять, что беседы ему не избежать.
Максим вышла из здания и направилась на местную парковку, где она оставила любимую «Хонду». Она всегда оставляла ее там. На всякий случай. Если вдруг, вечер в «Мамонте» менял свой цвет на «синий». Если она рисковала попасть домой на автопилоте…
Но в случае если «Хонда» была на ходу, часто дальше посиделок за разговорами дело не заходило.
Максим неспешно шла по обочине и разглядывала ночные огни в стеклянных витринах, неожиданно поймав себя на мысли о его улыбке.
«У него, наверняка, есть ямочки на щеках, когда он улыбается. Но и щетина ему ужасно к лицу…», – думала она про себя.
– О чем я вообще думаю! – выдохнула она вслух, разозлившись на саму себя, – Поеду к мосту, посмотрю на воду, она всегда успокаивает – пытаясь заключить сделку с собственным разумом, добавила она...
Глава 9. Мост
Максимилиана часто приезжала на этот мост, чтобы побыть наедине с собой и своими мыслями. Особенно ей нравилось бывать здесь ночью, когда вокруг почти никого нет.
Она стояла у высоких перил и смотрела вдаль, вдыхая сырой прохладный воздух. Смотрела, как ровная водная гладь слегка рябит от неспешного течения. Как отражает огни ночного города.
Максим нравилось наблюдать за тем, как замирает жизнь вокруг и город постепенно погружается в сон. Она по привычке пошарила по карманам в поисках блокнота.
– Вот черт! – проскрипела она, скорчив недовольную рожицу. – Надо купить новый блокнот!
Она достала шариковую ручку, прикидывая, какой сюжет можно уместить на ее ладони.
Мысли не шли в голову. Чернила не желали помогать и превращать линии в шедевр, а только испачкали руки, еще больше разозлив, Максим. На белой ладони появились только буквы, напоминающие пьяно-танцующие вензеля, собравшиеся в недописанное слово «Тин».
Максимилиана громко вздохнула.
«Что же у меня в голове? Словно помутнение какое-то. Подумаешь, мужчина. Они все одинаковые… Наверное…», – она не была уверена, что хочет соглашаться с собственными мыслями.
В последние дни она вообще мало в чем была уверена и была жутко рассеянной.
После встречи с «призраком».
«Кэти права. Надо менять работу. Тогда и мысли придут в норму, и декорации в жизни изменятся», – поток мыслей прервали чьи-то громкие всхлипывания, и, Максим огляделась по сторонам.
В паре метров от нее, у самых перил стояла та самая девчушка из бара. Милое создание с кремово-каштановыми кудрями и синими глазами.
Убрав капризный инструмент художника в карман, Максимилиана подошла к девушке. Подошла не близко, а так чтобы сохранить ее комфортное личное пространство.
– Что здесь делаешь? – спокойно спросила она.
– Реву, – довольно резко ответила собеседница.
– Чего ревешь?
– Как думаете здесь высоко? – неуверенно спросила девчушка.
– Дай посмотрю, – выпалила Максим и лихо свесилась через перила, слегка дав понервничать невольной свидетельнице своего трюка. – Нее, не высоко! Прыгай! Ударишься больно. Покалечишься прилично. Но выживешь. Это главное! – злая ирония читалась в ее голосе, но именно эти слова достигли нужного эффекта.
– Я неудачница, – неожиданно призналось создание.