Незаметно – потому что Арнав продолжает фиксировать каждое моё движение – я поджимаю губы: никуда мне не деться от его жестокого совершенства! Куда ни пойди, везде он. Сбежала на другой континент, и опять. А я ведь, правда, думала, что мы не встретимся больше никогда; старательно строила жизнь на новом месте. И вот он явился и всё пошло кувырком.
Заметив мой испытующий взгляд, Арнав изгибает бровь. Шагает ближе ко мне, а я делаю вид, что заметила тир и безумно хочу туда. Впрочем, тир я действительно увидела. Пусть будет такой же безумной затеей, как и «качели» до этого.
– Постреляем?
На лице мужчины непередаваемая гамма чувств. От потрясения, до неверия и восторга. Похоже, я его удивила. Так держать, Кхуши! Ещё немного и ты навсегда врежешься ему в память, сумасшедшая. Это у меня что-то не в порядке с головой, раз меня несёт рядом с ним.
– Суровое, мужское занятие! – дразню я Райзада, сама не зная зачем. – Выбьете десять из десяти?
– Канта, – в своей любимой манере произносит Райзада и усмехается. – Ты действительно этого хочешь?
А у меня сердце щемит от его бархатистого голоса. И эта привычка засовывать руки в карманы, чуть качнувшись на мысках стоп! Кое-что в этой жизни не меняется.
– Ok, – резюмирует Райзада, когда я киваю.
Получив пневматическую винтовку в руки, я целюсь. Совсем не умею стрелять, но не признаваться же в этом! Конечно же промахиваюсь. Я много чего научилась делать в Америке, но вот стрелять как-то не приходилось. Арнав не смеётся, но сморит на меня так, как обычно мальчики смотрят на девочек: слегка снисходительно. В карем взгляде плещется теплота и улыбка.
– Даже не вздумайте комментировать, – пугаю я и поворачиваюсь к нему прямо с винтовкой.
Арнав отпрыгивает и в следующую секунду смуглые пальцы ловко смыкаются на моих запястьях:
– Эй, туда стреляй! – он переводит винтовку на цели.
А сам не спешит разжать руки.
К нам подходит девушка, которая работает здесь и раздаёт желающим пострелять оружие. Смотрит она при этом на моего Арнава с таким обожанием, что у меня в груди шевельнулась ревность.
– Хотите ещё пострелять? – спрашивает она, не отводя от него глаз. – Для мужчин у нас есть очень интересные мишени.
«Не смей предлагать! Он мой!» – так и хочется выкрикнуть мне, ставя на место девушку. Хотя бы на этот маленький вечер, который я себе опасно позволила. И вообще, у меня в руках винтовка!
– Так же для мужчин у нас есть оружие с прицелом.
– Нет, – Арнав улыбнулся лениво и как-то очень по-мужски, отчего девушка залилась краской и смутилась. – Дайте то, что вы предлагаете моей спутнице. Мы постреляем вместе.
Мне сменили оружие и Арнав встал рядом, за моей спиной. Наклонился, обхватил руки, направляя, и я чувствую тепло его тела, дыхание на виске.
– Ещё разочек, – мурлыкает он.
Кто из нас стрелял и целился – непонятно, но из тира мы вышли с призом: плюшевым мишкой, который Арнав вручил мне, словно шарика мало. Ночной парк с аттракционами бурлит жизнью, на центральной аллее не протолкнуться, но странное дело, эта пёстрая толпа обтекает Арнава, и рядом с ним никто не толкается. Народ словно чувствует исходящую от мужчины ауру силы, а он будто и не замечает никого. Мы гуляем и Арнав притягивает меня ближе к себе.
– Чтобы не толкали, – поясняет он.
Я позволяю обхватить себя за плечи, пропитываясь одуряющей близостью Арнава. Знаю, потом долго придётся её из себя вытравлять, но ещё немного, ещё чуть-чуть… Я притормаживаю шаг, сознательно продлевая прогулку, да только и Арнав, кажется, никуда не спешит. Поймав мой взгляд, устремлённый на полутёмные, подсвеченные тропинки, он увлекает меня туда. Под фонарём с ярким шариком наша пара должно быть то ещё зрелище! Арнав молчит, а я ловлю его взгляд, устремлённый на мои волосы. Я давно заметила, что новая причёска завораживает его.
– Что-то не так? – интересуюсь я, решив, что молчать бессмысленно, особенно после того, как поймала разглядывание несколько раз.
– Короткие, – лаконично пояснил мужчина.
Его рука тянется к моей голове, однако повисает в воздухе, не добравшись, зато моя рука невольно оказывается в волосах и взъерошила лёгкую, бездумную причёску. Я старалась не принимать во внимание, каким болезненным восторгом наполнились при этом глаза Райзада.