В Прощанье ледяных террас.
Ты позабудешь обо мне,
Таких как я, ещё миллионы.
Да будет свет в твоём окне,
Холодным потом, озарённые.
Мой путь окончен, пусть звезда,
Да будет ярко созерцать.
Война забрала навсегда,
И солнце, ты гори всегда!
-Это слова героя, который умирал на поле битвы-время первой мировой войны. Он сражался за свой народ и любимый город.
-Здорово! Вот молодец! талантливый человек! -Вскрикнула Сара.
-Откуда ты взял этот сюжет? –спросил его Чарльз.
-Сам придумал.
В свои одиннадцать лет я рисовал картины, трудился переставляя камень за камнем, усвоив не как позор, не как проклятый сон, но почти полюбил я тот уродливый мир, а теперь еще, может быть сумею я донести что-нибудь из косточек моего воображения в настоящий мир, живой мир, что осталось и не осталось во мне, да полно будет моим надеждам.
-Это все очень интересно мистер Том, можете описать вашу проблему? Как давно вы стали шизофреником?
-Постойте, мы что сюда пришли рассказывать про свою личную жизнь? Меня не волнует жизни его и всех сидевших здесь людей, кажется мы пришли сюда, чтобы вы помогли нам?
Наркоман негативно воспринимала эту ситуацию и только усиливал своё подозрение.
-Нам необходимо понять глубину проблемы и ее зарождение. Я могла бы организовать для каждого отдельный прием, но это занимало бы слишком много времени. Напрасно вас не волнуют жизни сидевших здесь людей, каждый может помочь вам, а вы другому. Познакомившись здесь, мы узнаём что-то новое и вместе мы решим все проблемы.
-Пусть будет так! Но не даст бог, что я потрачу все это время и это не поможет мне.
Он перестал ёрзать и сделал угрюмый вид. Потом взглянул на Тома и что-то сказал про себя, но было отчётливо видно по губам, как он выплёскивал матерные оскорбления.
-Давайте, чтобы на долго не затягивать, расскажите о возникновении проблемы.
-Вообще, у меня это с рождения, ноне всё так однозначно…
Всё началось с того, что мою картину, которую я писал, «Возникновение из ничего», какая-то мразь просто взяла и испортила мой шедевр. Мне не удалось найти хулигана, тогда я жил в общаге, денег на квартиру не было и не нужно быть детективом, чтобы понять, что это кто-то из студентов. У меня были предположения кто это мог быть, пока моя подруга Августина, не призналась, что это ее рук дела. Я бы на кого угодно подумал, но только не на эту белую женщину.
-Не терпеться узнать, как же ты ее наказал! ха-ха-ха.
-Послушайте, Джон, вы всех так перебиваете?
-А что, щенок, ты хочешь мне предъявить? Я размажу тебя по стенке.
-Тише, девочки, не ссорьтесь. У вас еще будет время покувыркаться.
-О, мой дорогой святой Патрик, я начинаю наживать здесь врагов, пожалуй, вы долго здесь не протянете. Из вас получилась бы отличная отбивная!
-Опять вы начинаете ругаться! Я же вас предупредила, будьте добры и уважительны. Если вы будете продолжать, мне никому из вас не удастся помочь. Прошу вас Том, продолжайте.
-Тогда я был в ярости, и погрузился надолго в себя. А ведь она была такая красивая! На женщин я не мог голос повысить, не то что ударить или еще более, убить. Поэтому у меня случился стресс, от которого месяц другой, не мог отойти. Все это время, я убивался, что потратил столько времени зря. Но зачем ей это надо было, зачем? Каждый раз я задавал ей этот вопрос, сжимая свои лёгкие руки. А она всё опускала голову вниз и плакала.
-Вы ещё кому-нибудь рассказывали о вашей проблеме? Вашим родным?
-Ох конечно же нет. Это не такая глобальная проблема, чтобы беспокоить близких. Только друзья мне были помощниками. А моя подруга тогда, тяжело об этом говорить…
-Не бойтесь, расскажите.
-Она покончила с собой. Спрыгнула с большой высоты, не выдержала такой груз. После этого я еще сильнее погрузился в депрессию. Тут и окончательно я спятил. Я уже готов был простить её, а она была скромная, очень скромная! И родные уже узнали, и все. Конец, я думал, что никогда не доживу до такого, это моя вина.
Его голос изменился, выражение лица поменялось и вид стал очень нервозным.
-Она погибла из-за меня, а знаете, Кассандра, есть большие плюсы, что я стал шизонутым. Картины рисовать стало проще, люди, которые раньше вызывали у меня агрессию, убийцы насильники и подобные, будили не отвращение, а восторг. Я сам захотел им стать, да только все время мне мешали разные твари. Не стоит на меня так смотреть, это всё прошло, но не полностью, они до сих пор вызывают восторг. Конечно, мне никогда не стать таким. Я боюсь. Я трус. Но сейчас, я выговорился и готов сделать первый шаг.