– Ну и дура, – рассмеялся он, отстраняясь. – Лежи овощем. Пошли, Ира.
Тренер не спорила и не вмешивалась, безропотно последовала за ним. Оставляя меня одну.
Я все потеряла и всего лишилась. Но самое главное, оттолкнула от себя Назара...
Я окончательно сломалась, утопая в одиночестве и жалости к себе. Мне хотелось кричать, яростно орать о несправедливости жизни. Но все, что я могла это лежать и смотреть в окно. Родители никак не могли меня вытащить из этой пропасти.
Все потеряло краски и смысл. Ничего больше не хотелось.
Глава 16
Безликие белые стены больничной палаты, казалось, отражали ту пустоту, которую я чувствовала внутри. Лежала на кровати и смотрела безучастно в окно на яркое небо. Но даже тепло солнца не радовало.
Мое тело, когда -то натренированное и сильное, теперь стало сломанной, опустошенной оболочкой. Я очень сильно похудела. При моем росте, вес в сорок восемь килограмм был уже критичным. Но еда в меня не лезла, я просто ничего не хотела.
Мама сидела рядом с моей кроватью, ее обычно живые, полные блеска глаза потухли. В них плескалась печаль и беспокойство. В руках у нее была тарелка с супом, его аромат, не будил во мне аппетит, а напротив вызывал тошноту.
– Дашуль, пожалуйста, – прошептала она с мольбой. – Поешь хоть немного. Ты и так истощена. Совсем похудела. Чего ты добиваешься?
– Я не хочу, – сипло произнесла в ответ. Голос мой был слабым, нездоровым, лишенным жизни.
Вздохнув, она поставила тарелку на тумбочку и достав платок из кармана, вытерла слезы, скопившиеся в уголках ее глаз.
– Ты должна есть, – с надломом проговорила она, – Иначе, как поправишься и встанешь?
Я понимала ее, но ничего не могла поделать с собой. Мне было плевать на свое здоровье, на будущее. Я не выполняла предписаний врачей, не занималась с реабилитологом и не ела.
Я лишилась всего. Любимого человека, своей мечты. Мое тело меня не слушалось. Имя мое смешали с грязью. Просто взяли и сломали меня.
– Посмотри какой вкусный суп, – уговаривала мама, осторожно положив свою руку на мою. – Я утром варила. Как ты любишь, с клёцками. Дашенька, тебе нужно набраться сил, чтобы встать, чтобы идти дальше.
– Я устала, мама, – прошептала я в отчаянье. – Я так устала... Можно просто оставить меня в покое?
Меня и правда вымотали постоянные мотивирующие речи. Бесконечный поток врачей и медсестер. Их хмурые брови, предположения, новые диагнозы и курсы лечения.
Я устала от вопросов, взглядов полных жалости, шепота и пересудов за моей спиной. От постоянного напоминания о моей травме и печальных прогнозах, о дисквалификации. Так хотелось исчезнуть, раствориться.
– Я знаю, родная, – произнесла она с болью. – Но ты не можешь сдаться. Ты должна бороться. Для себя, для тех кто тебя любит.
Как я могла бороться, когда понимала, что уже все потеряла? Как я могла найти силы, чтобы двигаться вперед, когда оттолкнула от себя единственного мужчину, которого любила? Когда тренер отвернулась от меня, а моя репутация уничтожена...
Слезы катились по моим щекам. Горячие и соленые, как молчаливое свидетельство о боли, которая поглотила меня.
Вдруг дверь резко распахнулась, и в палату влетел ураган. Назар явно был рассержен и очень недоволен. Я же не поверила своим глазам.
Но никаких сомнений не было. Передо мной стоял Борзов. В белом халате, надетом на светлый спортивны костюм. Его глаза, цвета штормового неба прожигали меня насквозь. Цепко сканируя мое тело. Подмечая мою худобу и темные круги под глазами.
Я не знала, что говорить. Как он здесь оказался? Кто ему позвонил? Родители точно не знали его номера.
Борзов, тем временем, оттолкнул ногой стоящую рядом с кроватью коляску, на которой мама «выгуливала» меня в коридоре, и двинулся ко мне.
Мое средство передвижения с грохотом ударилось о стену, а я непроизвольно открыла рот, чтобы возмутиться. Но слова будто застряли в горле.
Столько гнева плескалось в его очах, что я просто боялась, что его взорвет от переполняющих эмоций.
Не говоря ни слова, Назар легко взял меня на руки, нежно прижав к себе и широким размашистым шагом двинулся прочь из палаты.
– Куда?! Куда вы ее несете? – в волнении воскликнула мама, поднимаясь на ноги и всерьез рассматривая вариант, звать на помощь.
У меня же сердце готово было выпрыгнуть из груди. Он рядом. Здесь со мной.
От него так приятно пахло. А сколько силы и уверенности было в нем... Только я уже другая. Зачем ему калека? Что он задумал?
– На прогулку. Хватит ей лежать. Отдохнула, – твердо и непоколебимо заявил Борзов.