— Вы, кажется, досконально изучили свое заболевание, — почтительно произнес Билл.
— Да уж пришлось, — подтвердил Бинис. — Но это вовсе не благодаря Петрову. Я консультируюсь у другого врача, которому плачу из собственного кармана, кстати, гораздо меньше, чем страховая компания платит Петрову. Возможно, тот доктор не откажется проконсультировать и вас. Он принимает звонки каждый день после восьми вечера.
— Он ставил вам диагноз?
— Дважды. Эта диагностика мало чем мне помогла, но я хотя бы понял суть своих недомоганий, и кроме того, доктор снабдил меня несколькими статьями по этому поводу. Сейчас я дам вам его фамилию и телефон.
Бинис записал фамилию и телефон врача на маленьком клочке бумаги.
— О, — протянул он, видя, как неуклюже Билл взял у него листок. — Я вижу, у вас проблемы с координацией мелких движений.
— У меня онемели пальцы, — признался Билл и с силой ударил рукой по столу секретаря.
— А что-нибудь еще онемело?
— Кисти и предплечья.
— Понятно. — Бинис озабоченно покачал головой. — Вы поступили совершенно правильно, обратившись к врачу.
— Как вы думаете, что у меня?
— Может быть, защемление нерва. А может быть, опухоль или еще какая-нибудь болезнь. Но мы, любители, можем только гадать о таких вещах.
В этот момент секретарша выкликнула фамилию Биниса. Он напрягся, потом ссутулился, как животное, раненное пулей охотника. Избегая взгляда Билла, собрал свои бумаги и покорно последовал за медицинской сестрой.
Когда Бинис ушел, Билл снова оглядел приемную и с удивлением убедился в том, что все сидевшие здесь прежде пациенты ушли, и сейчас на покосившихся стульях сидели совершенно новые люди, нервно пытавшиеся заниматься своими делами. Мужчина, вышедший звонить, и женщина с лэптопом, видимо, решили не возвращаться. Билл вздохнул и принялся читать Trag.dat1. За полчаса он прочитал один процент материала. Если он и дальше будет продвигаться теми же темпами, то на ознакомление с докладом у него уйдет пятьдесят часов.
Через несколько минут секретарша выкликнула его фамилию. Билл посмотрел на часы. Одиннадцать сорок пять. Медсестра была быстра и приветлива, словно все шло по графику.
— Портфель, пожалуйста, возьмите с собой, мистер Чалмерс, — проворковала она. — Возможно, уходить вы будете другим путем.
— Вы понимаете, что я прождал больше часа? — зло спросил Билл.
Сестра ничего не ответила и повела его по коридору, который он уже успел внимательно осмотреть. Дойдя до середины холла, сестра свернула в смотровую комнату. Здесь медсестра задала Биллу положенные вопросы об общем самочувствии и симптомах, измерила температуру, взвесила, измерила рост, посчитала пульс и измерила артериальное давление.
— Очень хорошо, — сказала она в заключение, не вдаваясь в объяснения. Она вымыла руки какой-то мгновенно испарившейся жидкостью. — Доктор Петров скоро придет к вам. Прошу вас, разденьтесь, чтобы приготовиться к врачебному осмотру.
Билл всегда испытывал отвращение к раздеванию в кабинетах врачей. Никогда не знаешь, чего ждать, пока сидишь там в нижнем белье. Он раздумывал, сесть ли сразу на кушетку, как подопытному животному, или, вообразив себя гостем, усесться на стул, небрежно закинув ногу на ногу. Можно, правда, просто остаться стоять босиком на холодном полу, приняв оборонительную позу. В любой момент дверь может открыться, и войдет какая-нибудь медсестра или случайно заглянет другой больной. Может, стоит накинуть на плечи рубашку или поработать? Пока Билл решал знакомую непростую задачу, в его портфеле зазвонил телефон.
— Где вы? — спросил Дженкинс. — Я слышу, что там играет музыка врачебного кабинета.
— Это вас не касается, Роберт, — ответил Билл. — Переходите к делу.
Кажется, Дженкинс слишком сильно надувает щеки от сознания своей значительности. Имеет ли этот человек элементарные представления о приличиях? Очевидно, Дженкинс почувствовал себя слишком вольготно, поняв, что Билл попал в затруднительное положение на работе.
На другом конце линии воцарилось надменное молчание. Наконец Дженкинс заговорил:
— Ваша встреча с Фредом Лёзером перенесена на сегодня, на четырнадцать тридцать. Думаю, что вы также должны знать, что мистер Линден уже бродит у двери кабинета, громко рассказывая всем о каком-то деле с мистером Ольсвангером, которым вы якобы должны заняться.
— Не могу в это поверить! — закричал Билл в трубку. Он сел на красный, обитый винилом стул, ощутив холод, проникший сквозь тонкую ткань жокейских трусов.