Он почти уверился, что все тут умерло, в этом пропащем царстве. Ан нет — туда, где за это было уплачено, все еще поступала электроэнергия, и кто-то присматривал за целостью замков и подъездных путей. Когда федеральный следователь обернулся, чтобы дать Листеру команду «заезжай», «Вендетта» уже стояла почти встык с каром, а оба ее пассажира — темный лицом кавказец и невысокий японец — стояли за его спиной.
Они еле заметно поклонились друг другу и не перебросились даже словом — видно, так здесь было принято. Потом все трое посторонились, пропуская контейнеровоз в слабо освещенные недра склада.
Контейнер с «пеплом» вовсе не был простым железным ящиком, снабженным шифрозамком. Это было высокотехнологичное изделие из сверхпрочного титанового сплава, оснащенное продублированным электронным мозгом, дюжиной видов сигнализации, системой самоуничтожения и, разумеется, системой контроля и поддержания постоянства условий хранения транспортируемого груза. По своей сложности это сооружение не уступало дорогому спортивному кару.
Кай и Листер освободили этот тускло поблескивающий, неземного вида монолит от скрывавших его от излишне любопытных глаз брезента и бесформенных кип легкого как пух объемного пластика, отступили на шаг, и федеральный следователь достал из кармана миниатюрный переносной пультик, как две капли воды схожий с пультом управления кибер-бытовым комплексом заурядного гостиничного номера. Откашлявшись, он набрал на нем код замка контейнера. Внутри последнего тихо взвыл сервопривод, и одна из титановых стенок мягко съехала в сторону. Хубилай и Кимура приблизились к открывшемуся перед ними нутру контейнера. Оно было заполнено плотно уложенными прозрачными пластиковыми пакетами, удерживаемыми прочной эластичной сеткой. Содержимое пакетов и впрямь можно было принять за «пепел».
Японец сбросил с плеча объемистую сумку, извлек из нее раздвижной, хищного вида щуп, какие-то одному ему понятные предметы и приспособления, минут пять провозился, соединяя их между собой и настраивая прибор, а затем принялся вонзать щуп то в один пакет, то в другой. Каждый раз, вытащив стальную иглу из пакета, он заботливо заклеивал прокол заранее припасенной нашлепкой. Спустя десяток минут такой деятельности, он попросил господина э-э.. («Крюгера», — подсказал Кай) Крюгера открыть контейнер и с другой стороны. Сделав анализы и там, эксперт углубился в созерцание показаний дисплея своей переносной лаборатории. Никто из стоящих вокруг него не проявлял нетерпения.
— Все чисто, шеф, — сообщил он наконец, воздев к Хубилаю сияющую, словно свежеиспеченный блин, физиономию. — Это хороший товар, шеф...
Кубла повернулся к Каю.
— Ну что же, — его губы растянулись в кривоватой улыбке. — Приятно иметь дело с честным человеком... Но на вашем месте я подумал бы над тем, стоит ли все-таки самому сопровождать «груз»... Это очень рискованный рейс...
— Именно поэтому мне и нельзя упускать его — этот «груз» — из виду, — сухо означил свою позицию Джон К. Крюгер. — Если я отвечаю головой за доставку «пепла», то эта голова должна находиться от него поблизости до тех пор, пока деньги за товар не лягут на счет, для того предназначенный...
— Ну что ж... Аллах да поможет тебе... — снова кривая улыбка аспидом скользнула по губам Кублы. — На твоем месте я запасся бы в дорогу хорошим амулетом.
— У меня есть амулет, — вяло улыбнулся мистер Крюгер. — Довольно надежный.
— Что-нибудь вроде заячьей лапки? — предположил Кубла.
— Нет, — улыбка грузовладельца стала бодрее. — Вот это...
Кубла уставился на орех-шептун, покачивающийся на тонком шнурке, переброшенном через пальцы мистера Крюгера. Похоже, он рассчитывал увидеть нечто другое.
Господа Энрике Марран и Рональд Капанегра — штурман-программист и второй пилот «Ганимеда» — глядели на Джона К. Крюгера почти таким же — настоянным на тщательно скрываемом изумлении и оттого слегка помутнелым взглядом, хотя никакого Шептуна Крюгер им показывать и не думал. Такая реакция уже надоела притаившемуся в его шкуре федеральному следователю и порядком тревожила его. К уйме неучтенных факторов, основательно замусоривших «Тропу», добавлялся еще один как-то связанный с его личностью.
Долго разглядывать друг друга капитан Листер им не дал. За его спиной подпирал стену ангара груженный контейнером с «пеплом» кар. И «пепел» не мог ждать.
— Предстартовую закруглили? — скрипучим голосом осведомился кэп.
— Так точно! — отрапортовал разом вышедший из прострации и резко вскинувшийся Рони. — У нас перебор по массе — с поправкой на предполагаемый груз. С вашего разрешения, я снизил бортовой запас питьевой воды до...
— Верно, — остановил его кэп. — Рейс недолгий. А в случае чего — перебьемся на регенерате. Еще проблемы?
— Корабль к рейсу полностью подготовлен! — бодро заверил его Рони. — Проблем нет.
— Тогда не будем тянуть с погрузкой, — кэп кивнул на забранный брезентом контейнер. — Сразу после того, как закрепим груз, выводим корабль на взлетную плешь. Приступайте.
Хубилай смотрел на Мюрида с нескрываемым скепсисом. Он, можно сказать, даже улыбался. Странно: если бы не налитые злобным презрением глаза, лицо его — темное и широкое лицо деревенского тамады — могло бы показаться даже радушным.
— Мне очень хочется знать, дорогой, — Кубла тщательно, словно его собеседник был глуховат, выговаривал слова, — мне очень хочется знать, что еще твои люди делают для того, чтобы найти Бобра, кроме выслеживания рыжей дуры Мардж Каллахан?
— Обижаешь, Абдулла... Я главную ставку на слежку за этой сукой вовсе не делаю... Похоже, что она сама полностью не в курсе дела... Мои ребята вытряхивают сейчас душу из всех мало-мальски знавших Бибера типов и типчиков — а их накопилось довольно много. Кто-то из них должен...
— Скажи, пожалуйста, уже успели тебе задолжать... Вах!.. И хоть один раскололся?
— Пока только приблизительные наводки есть. Стремные, честно тебе скажу, Абдулла. Но я вычислил, что за тип к нам пожаловал с «пеплом»...
— Тогда не морочь мне голову своими стремными наводками! Что это за птица?
Взгляд Кублы стал невыносимо пристален. Мюрид сглотнул слюну.
— Они перебросили сюда специалиста из управления... Не из разведки. Личность, как говорится, в узких кругах широко известная — господин федеральный следователь Санди. Кай Санди. Большому Киру, говорят, до сих пор от этого типа икается... Все приметы совпадают. Но я не могу взять в толк, за каким чертом такой опытный спец сам сует голову в петлю, сразу после того, как мы сцапали того типа, которого они пустили первым. Того — меченого...
— Похоже, что господа из Метрополии перехитрили сами себя... — Хубилай отвернулся от Мюрида и как-то устало побрел по мощенному хорошо подогнанными каменными плитами двору к крутому крыльцу своей резиденции. — Такие узелки надо рубить одним ударом, Мюрид... Разведка ли, управление... Несущественно все это. Главное это то, что они подставились нам с «грузом». Пошли на риск — сами виноваты... Мне как-то пришлось неделю коротать в одном бараке с Шишелом... О таком ты, наверное, слышал... Так вот он любил одну свою русскую пословицу повторять: «Где тонко, там и рвется...» Это как раз тот случай, Мюрид... Как раз тот случай. А всех этих клоунов, подосланных, списываем в расход...
Хубилай взялся за перила крыльца.
— Я распоряжусь так... Пусть мои люди — там, на борту кораблика — обоих артистов шлепнут. Сразу после броска. Пусть там и выгрузят — к хренам, в открытый Космос. Уж с таким делом они справятся...
Он резко и неожиданно обернулся к почтительно застывшему на месте Мюриду и каркающим голосом добавил:
— Если успеют, Мюрид... Если успеют!
Таможенный досмотр свелся к тому, что какой-то чин в мундире, подкативший к стартовой плеши на джипе, украшенном гербами Свободной Фронды и Таможенного союза, проштамповал пару бумаг, которые протянул ему спустившийся по трапу кэп. Деньги покойного Фостера сделали свое дело. Так же — без сучка и без задоринки — «Ганимед» стартовал в расцвеченное красками заката небо непутевой планеты. Операция «Тропа» перешла в свою решающую фазу.