— Ваш кофе. А Кристиан еще не вернулся из банка, — Рэмси быстро ставит передо мной чашку и удаляется, опасаясь попасть под горячую руку. И правильно делает!
Я еле выдержала вечер в компании Троя, а он приехал на всю рабочую неделю. И мне страшно, буквально страшно, если этот мудак лишит меня самого дорогого — моей работы — я с ума сойду.
Не смотря на то, что Трой генеральный директор и сидит в главном офисе, внушительная часть фирмы здесь, в Сиэтле. И у меня контрольный пакет акций. Я просто чувствую, что это ненадолго, но отступать я не намерена.
Мне дорогого стоило узнать, кто убил моего мужа и несколько раз пытался убить меня. И когда мне сообщили, что это был наш самый близкий друг, родной брат, я просто не могла в это поверить. Да, это была автоавария, но она была подстроена. Трэвис уходил от удара, а водитель встречной машины всё равно мчался специально на нас. Каким-то чудом, за секунду до, муж развернул машину, подставляя под удар левую сторону. Водительскую.
Инстинкт самосохранения? Не в этот раз.
Я бы предпочла лобовое столкновение. Умереть вместе с ним.
Меня зажало между сидением и панелью, когда машину развернуло, и мы влетели в дерево. Спасатели не ожидали найти меня живой, поэтому оставили после себя шрамы на груди, неаккуратно разбив стекло. Плюс к тем, что были до. Это не их вина. Это вина Троя.
Трой, если и просил продать ему мою долю, делал это лишь по почте, по телефону, он уже несколько лет не приезжал. Аргументировал это заботой обо мне. И именно поэтому мне до чертиков страшно. Он что-то задумал. И если он начнет проявлять активность — я сломаюсь, но не сдамся. Не хочу.
Трэвис обожал Троя, как мужчина может обожать младшего брата. Трой не знал отказа ни от нас, ни от Билли, а он уже далеко не мальчик. Если бы дело было в деньгах или бизнесе — он бы получил это, лишь заикнувшись.
Столько лет прошло, а я до сих пор просто не понимаю, почему?
Проклятие, не могу. Надо развеяться.
— Меня не будет часа два-три. Справитесь и без меня, если что — звони. Я в порт.
— Но Кристиан привез бумаги...
— Я позже со всем разберусь!
Меня бесит даже стук собственных любимых туфель, бесят сотрудники, приветствующие меня, я просто не могу!
— Доброе утро, мисс Стил!
Киваю одной из сотрудниц, торопясь, но резко замираю, осознав, что я только что видела.
— Мистер Грей, — он убирает свои поганые ручонки с талии этой шлюхи, кивая мне. — Документы у Рэмси?
— Да, мисс Стил.
— Составите мне компанию? Я еду в порт.
— Конечно...
Кристиан тяжело сглатывает, когда понимает, что я вижу, как девушка целует его в щеку, шепча сладкое "до встречи".
Он молчит, следуя за мной, и даже в пустом лифте мы едем в тишине, не смотря друг на друга. Я просто не знаю, что сказать, чтобы не орать. Я не... я ревную. Какая-то потаскуха трогает то, что принадлежит мне.
И он не сопротивлялся. Он обнимал её.
— Мы действительно едем в порт?
— Да, мистер Грей. А что вас удивляет?
— Мисс Стил, я... — он пытается что-то сказать, но у него нет оправданий. Не хочу ничего слышать. Не в том настроении.
Я даже не зла. Я просто... разочарована.
Морской воздух расслабляет, пробуждая давно забытое желание побывать на пляже. Не помню, как давно я в последний раз была хоть на пикнике. Но как бы я не хотела мечтательно пялится в даль ближайший век, небольшое офисное здание ждет, и я тороплюсь туда.
Кристиан молча ходит за мной, я просто не обращаю внимания на него, лишь передавая папки, чтобы самой не таскать. Забираю бумаги, слушаю отчеты, но не могу сосредоточиться.
Пусто.
Обнимал её.
Прервав менеджера рукой, я без слов тыкаю на Грея, а сама оставляю их. Марина успокаивает, волны будоражат, напоминая, как я, еще маленькая, строила песчаный замок, а сигарета повышает настроение, но лишь на несколько мгновений.
Поганый день. Я расстроена настолько, что даже наказывать его не хочу.
— Я забрал все документы, а отгрузка ночью, — дергаюсь, не заметив парня, но быстро беру себя в руки.
— Хорошо. Поехали?
— Вы накажете меня?
— Я думала об этом. И, наверное, нет.
— Вам всё равно? — это что, злость в его голосе? Обида?
— А тебе стыдно или страшно? Ты считаешь, ты заслуживаешь наказания?
— Да.
— А если бы я не увидела это? Ты бы рассказал, попросил бы наказать?
Он молчит. И мне достаточно этого.
— Ты разочаровал меня.
Мы снова молчим, Кристиан нерешительно касается своей большой ладонью моей маленькой ладошки, шепча сорвавшимся голосом;
— Я плохой мальчик. Но я ваш плохой мальчик. Накажите меня. Я заслужил это.
— Не хочу, Кристиан. Поведешь, — вкладываю ему ключи в эту самую ладонь и иду в машину, устраиваясь на пассажирском сидении.
Проклятый мир.
— К вам вчера приехал мужчина, но я же вам ничего не сказал. Вышвырнули меня, как шлюху, — он скрипит зубами, не смотря на меня. Малыш же тоже собственник, как же я забыла.
— Не твое дело, кто приезжает ко мне в дом. Но дабы успокоить тебя, это был мистер Трой Перри. Брат моего мужа. Тебе легче?
— Простите, мисс Стил. Просто весь офис...
— Что сегодня обсуждают эти сплетники?
— Люк из финансов сказал... В общем, выглядели вы утром хорошо.
— Построив волшебную логическую цепочку, ты решил, что вчера ко мне приехал мужчина, и я "хорошо выгляжу", оттого, что вытрахана?
Молчит, но кивает.
— Я ненавижу Троя, Кристиан. Не-на-ви-жу. Надеюсь, вопрос исчерпан, маленькая ревнивая истеричка.
— А ваш муж, вы любили его?
— Просто веди машину, Кристиан, — оставляю его вопрос без ответа, невольно утонув в воспоминаниях.
Любила? Нет. Боготворила.
— Почему вы не называете меня как всегда?
— Не хочу. Котёнок хороший, ты — нет. Не трогай меня, у меня нет настроения.
— Я сплю с ней. Спал. Она спросила, могу ли я заехать на выходных. Я отказал.
Маленький уебок! С моим настроением мне не хватало только этой информации!
— При въезде в город, после второго светофора налево, остановишь у магазина "для взрослых".
Он получит у меня.
***
Отпустив Рэмси на ланч и разрешив ей задержаться, я вызвала к себе Кристиана. Он хотел наказания? Он его получит.
Разочарование переросло в злость.
Пощады не будет. Он ничем не лучше любого другого нижнего, ничем не лучше любого другого мужчины.
Кристиан входит со стуком, закрывая на замок за собой дверь, и почему-то улыбается. Наверное, думает, я простила его. Нет.
— Спусти штаны и перегнись над диваном. Если только вздумаешь пикнуть — моли о пощаде.
Он молча выполняет мой приказ, приняв свою участь. Ему будет больно.
Из шкафа с запасным комплектом одежды я достаю деревянную вешалку, и я не собираюсь его жалеть. На его несчастной заднице и так следы после моей волшебной палочки, но мне мало. Я хочу сейчас. Я хочу, чтобы ему было больно каждый раз, когда он видит эту шлюху, чтобы при взгляде на нее он вспоминал меня.
Пошло всё к чёрту!
Он молчит, лишь дергается всем телом, когда тяжелая вешалка обжигает его ягодицы. Плюс для него, что она круглая, а не с острыми углами.
Я бью его. Не шлепаю. Сильно и долго. И не испытываю ни капли радости, лишь потому, что я действительно наказываю его за дело. Мне самой больно. За него. За себя. За ситуацию. За свое бессилие.
— Пожалуйста, хватит! Достаточно! Умоляю!!! — он отскакивает от дивана, падая мне в ноги, и зацеловывает их, рыдая. — Простите. Простите, но я больше не могу. Не могу. Красный. Не могу...
— Больно, Котёнок?
— Больно!
— Мне тоже было больно. Не она обнимала моего Котёнка. Мой Котёнок обнимал её, — я смотрю ему в глаза, оттянув за волосы, и он тяжело сглатывает, кивая. Слезы градом катятся по его милому лицу. — Поднимись.