— Тебе не нравится пижамка? — расстроено надуваю губы, и Кристиан мягко целует меня.
— Я весь ваш. И наряд ваш роскошный.
— Ложись, как тебе удобно. Я сейчас вернусь.
Я переодеваюсь в одну из его белоснежных рубашек, раз его так смущает Микки, и беру из ящика голубой галстук со стальным отливом. Он мне нравится, подходит под его глаза.
— Кристиан, я буду делать то, что должна была сделать еще давно. Но меня ты всегда можешь остановить. Хорошо?
— Да, мэм…
— Как это было?
— Было что? .. — он непонимающе смотрит на меня, но когда осознает, о чем я — тяжело сглатывает. - О, нет.
— Да. Тебя держали, или ты был привязан?
— Нет, ничего. Просто Артур был рядом, а его подружка была тяжеловата для подростка.
— Отлично, — стягиваю его пижамные штаны, оставляя его обнаженным, и подтягиваюсь, завязывая глаза. — Не подглядывай.
Кристиан не паникует, что странно. Доверяет.
— Где ты оставил смазку в прошлый раз?
— Она закончилась…
— Кристиан! — я не могу сдержать смеха, когда вижу ярко красные щеки и даже уши. - Как?!
— Так получилось… Вчера.
— Значит, ты весь вечер вспоминал о том, что было вчера?
— Может, вы меня просто напугали поллюцией.
— Дурак мой, — целую эту неловкую улыбку, но тут же отстраняюсь. — Как это было, Кристиан? Что она делала, что говорила? — сажусь на его бедра и пальчиками поглаживаю бархатистую кожу по всей длине, но не касаясь головки, что тоже пытка.
— Мисс Стил, не нужно…
— Отвечай на вопросы.
— Она уложила меня на кровать. Долго ласкала. А потом она взяла меня в рот.
— Глубоко?
— Только головку.
О, господи, спасибо.
Не то чтобы я не люблю минет, просто первый раз был настолько неудачным, что в дальнейшем он был только «по праздникам», поэтому с опытом у меня не очень.
— И что было дальше?
— Она оседлала меня. Мне было противно от самого себя, потому что было приятно.
— Чувствуй её, Кристиан.
Я не произношу ни слова, когда склоняюсь над ним и медленно облизываю головку, лишь наслаждаюсь его рваным вдохом и еле заметным толчком. И мне нравится его вкус, ощущение его набухающей головки на языке.
Мои движения в одном ритме, порой с глубокими стонами, я поглаживаю его мошонку, несильно сжимая, и Кристиан хнычет, комкая простыни от эмоций. Я не могу описать этот процесс… Так хорошо. Так приятно, мне самой. Так глубоко… И так правильно, будто мой рот только и создан для его затвердевшего члена. Моя победа, моя конфетка.
Подросткам нужно меньше времени для эякуляции, поэтому своим ртом я стараюсь довести Кристиана до того состояния, в котором он был в той ситуации. Наверняка, почти на грани от нескольких её движений… Сука. Я уже ненавижу её. Я ненавижу его дядю, который допустил это. Эмоциональный, озлобленный, но он был еще ребенком, как бы внешне не выглядел. У него даже в студенческой анкете еще слишком юные черты лица, а тогда он был на три года младше. Ублюдки.
Когда Кристиан неосознанно начинает толкаться мне навстречу, я резко останавливаюсь, чем вызываю недовольный стон у него. Пора переходить к самому интересному, и я не рассчитываю на хоть какое-либо удовольствие.
— Она оскорбляла тебя?
— Она говорила, что меня никто никогда не полюбит. Что я отвратительный. Мерзкий, глупый мальчишка, — Кристиан стонет, когда я опускаюсь на него, и интуитивно тянет свои руки ко мне, крепко схватив за бедра.
— А ты сопротивлялся? Ты говорил, что это неправда?
— Нет.
— Представляй её, — глубоко вдохнув и найдя в себе всю свою жалкую уверенность, я начинаю. — Тебя никто никогда не полюбит, Кристиан, — медленно опускаюсь и поднимаюсь, бедрами «рисуя» знак бесконечности. — Ты никому не нужен.
— Я нужен…
— Ты глупый мальчишка, который всегда будет один. Ни одна женщина не посмотрит на тебя, — он громко стонет, еще сильнее сжимая мои бедра.
— Я не один. Я принадлежу мисс Стил!
— А ты ей нужен? Ты очередная её игрушка, Кристиан.
— Нет! Неправда! Неправда! Мисс Стил говорила, что любит. Любит! — о, господи, он верит мне. Наконец-то верит!
— Ты жалок. Грязный мальчишка.
— Нет, я не… — он шипит, подаваясь мне навстречу, и судя по его хватке на моих бедрах — он близок к оргазму. — Я лучший…
— Из худших, Кристиан, — последний слог — скорее громкий вдох, смешанный со стоном, но я держусь. Только ради него.
— Я знаю! — Кристиан хнычет, и я ложусь на него, стягивая галстук. Осторожно целую напряженное лицо, но он не реагирует. — Я никто. Я никто. Но мисс Стил любит меня, она говорила, что любит, любит…
— Больше всех на свете, солнышко, — мой голос совсем нежный рядом с ушком Кристиана, и он резко распахивает глаза, в панике смотря на меня. — Ты самый лучший. Никто и никогда больше не посмеет обидеть тебя. Я с тобой.
— О, боже, — Кристиан впивается в мои губы, подбрасывая меня на своих бедрах, и вскоре кончает с громким стоном, падая на подушки вместе со мной.
— Зачем вы сделали это?
— Замена воспоминаний. Человек помнит не само событие, а последнее воспоминание об этом событии. В следующий раз, вспоминая её, ты вспомнишь, как кончил, смотря мне в глаза и зная, что ты мое любимое солнышко.
— Котёнок, детка, малыш, солнышко… Вы собираетесь лишить меня яиц?
— Не дождешься. Дурак.
— Дурашка, может?
— Выпорю! — тыкаю его под ребра, и он хохочет, извиваясь.
— Правда? — эта наглая морда нависает надо мной и мягко целует, совершенно игнорируя мои ослабевающие попытки вырваться. Так хорошо… Лишь бы он не останавливался. — Разве я вам ничего не должен?
— Нет, детка. Только завтрак, пока я в душе. Иди первый. И не смей оставлять засос! — отталкиваю его от себя, потираю раненую шею. Говнюк!
— Хорошо, мисс Стил.
***
Подписав последние документы, я со стоном откидываюсь в кресле, потянувшись. Трой рассматривает меня, странно улыбаясь, и я не выдерживаю:
— Не смотри на меня так.
— Ты смешная. Вспомнил, какой ты была, и какой стала сейчас.
— Ты тоже не молодеешь с каждым годом.
— К сожалению… Я бы хотел поговорить с тобой, Ана. Это очень важно. Но в более уютной обстановке. Не откажешь мне в ужине?
Что ему, чёрт возьми, надо от меня? ..
— Что-нибудь итальянское и недолго, у меня планы на вечер.
— Как прикажете, мисс Стил, — Трой усмехается, поднимаясь со своего места. — Спасибо, Ана. Я сейчас закажу столик.
Я просто не понимаю Троя. Он ведет себя так, будто… Он пудрит мне мозг. Трой Перри не ангел и никогда им не станет, каким бы добряком не притворялся. Он убил собственного брата. Он хочет убить Кристиана. И, наверняка, меня.
Нужно встретиться сегодня с Алексом, да и побывать в клубе, наконец.
— Мисс Стил, доброе утро еще раз, — секретарша мило улыбается, со стуком входя в кабинет. — Вам очередная посылка, — в руках девушки корзинка с цветами и стаканчик с шоколадным фраппучино. И сейчас я не сомневаюсь в том, что это точно Кристиан, желающий вернуться в позиции любимого мальчика. Красные розы, не такие алые, как от Джереми, в букете с каким-то необычным цветком, похожим на магнолию. К тому же, больше никто не знает о моей страсти к холодному кофе.
— Эти поставь на стол, посередине, а вчерашние оставь в приемной, ладно?
— В этом букете есть какой-то шарм… И символизм, определенно.
— Меня не беспокоить по пустякам. Грея отправь в порт и в банк за справками. Подготовь приказы, я скидывала тебе на почту. И обязательно зайди ко мне, прежде чем впускать проверяющих. Пока всё.
— Будет сделано, мисс Стил.
А Рэмси права. Очаровательный букет с особым шармом и загадкой. Впервые вижу магнолию, очень красиво, но нестандартно, использовать дерево с розами. Надо допросить Котёнка.
Будто я могу на него долго дуться, тем более после ночи и потрясающего утра, когда он всё-таки заявился ко мне в душ.