Девчата же посматривали на длинного кудрявого парня, с большим ртом, похожим на картошку носом, гораздо смелее и чаще. И когда наблюдательный зритель отворачивался, или опускал глаза от смущения, певуньи потихоньку посмеивались, перемигивались, неоднократно кивали в его сторону.
Вдруг одна из них, поспорив о чём-то с подругами, направилась прямо к Валерию.
Смирнов вспомнил, что эта светленькая с серыми глазами, в короткой юбке и длиннющими ногами, была похожа на ту, на которую он неоднократно засматривался, во время проведения танцевальной программы. (Да и сейчас, чаще всего, смотрел именно на неё).
Затейница подошла к одиноко сидевшему художнику. Приветливо улыбнулась.
— Можно спросить?.. — гибкая как берёзка исполнительница народных песен взяла паузу. Обворожительно вскинула на него продолговатые, серого цвета глаза и тут же прикрыла их ресницами, пряча улыбку. Её веки были накрашены густо, и оттого ресницы казались преогромными.
— Вы, Валерий?.. Валерий, Титов? Верно?
— Э-э-э, — Парень сглотнул, чтобы протолкнуть ответ комком застрявший в горле.
Было ощущение, будто он нырнул глубоко под воду (Метров десять — не меньше!) и со страха не может всплыть, чтобы набрать воздуха.
И только где-то далеко, над водой, словно насмешка, раздавались слова детской песни…
Это было непривычно! Впервые такое красивое и обаятельное создание подошло к нему (Сама! Первая!) и начала беседу.
Сколько времени тайный воздыхатель готовился обратиться к ней самостоятельно. Сколько сил и энергии он истратил на подготовку к первому разговору… — было не сосчитать. А тут, раз — и сама подошла!
— Валерий Титов? — красавица села рядом и придвинулась к страдальцу своими круглыми, аппетитно выпирающими из-под юбки, нагловатыми коленками.
Лицо страдальца залилось малиновой краской и он уже и не мог толком разобрать, какая же она собой в других интересных местах и, что ему надо отвечать.
— Вы? Тот самый ди-джей, Валерий Титов, который вёл танцевальную программу? — на губах соблазнительницы горел румянец, такой яркий, что непроизвольно хотелось дотронуться, потрогать — не помада ли. (А лучше конечно поцеловать).
— …В субботу? В ДК? С тематикой про космос?
— Э-э-это мой творческий псевдоним, — произнес Смирнов, из последних сил стараясь не смотреть вниз в сторону длинных ног и соблазнительных коленок.
А дальше мысли окончательно запутались в голове. Внутри него, в районе сердца, что-то тяжко застучало, заухало и даже заскрежетало.
— А песню «Финальный отчет» — сочинили тоже вы?
Таких вопросов Валерка не ожидал. Не те это были вопросы. Он покраснел, засмущался.
— Э-э-э, вместе с другом… — зачарованный кролик всё никак не мог избавиться от гипнотического взгляда длинноногого удава в короткой юбке.
Наверное, он выглядел глуповато, потому что проказница не выдержала и звонко рассмеялась. И этим помогла застывшему истукану. Тот сам рассмеялся в ответ, и смех разрядил их общее смущение.
— Максим, мой друг! — начал объяснять Смирнов.
— Он сочинил, я подпевал, — воздыхатель наконец-то рассмотрел девушку полностью — пышные волосы, стройная шея, изящные руки — и вообще она была вся красивая. Валерка видел таких лишь во французском кино.
— Ой, девочки! — сероглазая чаровница громко захлопала в ладоши, обращаясь к своим подругам. — Идите сюда! Быстрей! Действительно, он!
Вспыхнувшую на небосклоне «Звезду дискотек» тут же со всех сторон окружили почитательницы, поклонницы, обожатели.
Начали теребить, гладить, щипать…
— Правда, Валерий Титов?! — не верили девчата, словно коня, ласково поглаживая и похлопывая Валерку по спине.
— Да-а! Он!
— Ди-джей с дискотеки?
— Ого!
— Тот самый Титов!
— Здорово!
В груди «Победителя Вселенной» нарастало с каждой минутой что-то ликующе. Оно пело, смеялось, куражилось. А девчата всё никак не успокаивались…
— Он такой классный!
— Ах, как здорово он ведёт программы!
— А музыка, у него, какая?!
— Воще!
— Ой, он такой клёвый, кудрявый, а возьмите меня к себе играть на барабанах?