6 июля 1813 года. День.
Мы добрались до пещер и спустились как можно дальше. Граф Аннерель до сих пор пытается нас отговорить от этой затеи, но я считаю, что если мы сумеем это сделать, то мы прославим свои имена в истории веков, а армия Франции будет непобедимой, исследование других миров позволит нам больше узнать о нашем мире. Будут совершены прорывы в физике, химии, биологии, математике и других естественных и точных науках.
6 июля 1813 года. Вечер.
Всё-таки граф упросил нас подождать хотя бы до следующего дня. Я не против. Мы должны всё повторить и набраться сил.
7 июля 1813 года.
Я пишу последние строки истекая кровью. Аннерель во всём был прав. С самого начала прав. Мы провели ритуал и открыли портал. Оттуда вывалились эти существа. Какие же они мерзкие! Мы попытались дать им еды, но они загрызли Штульцера и Жанреса. Просто набросились на них и загрызли. Мы с графом попытались бежать, но из-за лишнего веса граф не смог убежать далеко. Он упал, и существа настигли его. Я добежал до бокового тоннеля. Я ранен и не смогу добраться даже до выхода из пещеры. Умирая, я прошу вас: не ходите туда. А если вам не мила ваша жизнь и вы решите нарушить мой совет, то взорвите эту комнату. Пещера построена таким образом, что её стены тут же обвалятся и существа будут заживо погребены. Я наложил защиту на этот тоннель. Сюда они не могут зайти, поэтому тут можете находиться спокойно. Прошу прощения за то, что мы сделали. Прощайте.
Ваш
Анри Жозеф Эммер.
Хольц спрятал книгу. Не выдержав нервного напряжения, он стал разговаривать сам с собой вслух:
-Так… пещеру можно взорвать. Завтра я приведу сюда солдат. А сегодня… Сегодня… А-а-а… Надо туда сходить…
Хольц дрожал. Дрожал от страха и от интереса. Он выключил фонарь и осторожно ступил во тьму. Он ступал осторожно, стараясь не издавать лишних звуков. Так он прошёл около 100 метров. Коридор стал расширяться. Наконец Хольц смог выпрямиться. Стены были гладкими, казалось, что кто-то обрабатывал из специальными инструментами. Неожиданно коридор закончился и Ганс оказался перед лестницей. Он вздрогнул. Она было сделана из камня, но перила были железными. Криминалькомиссар сделал шаг вперёд и стал медленно подниматься вверх. Наконец он услышал какие-то звуки. Они напоминали чавканье и собачий лай одновременно. При этом они не были хаотичными. Создавалось впечатление, что тот, кто их издаёт делает это обдуманно.
Хольц остановился. Лестница заканчивалась, а впереди опять начинался коридор, который вёл в сторону чавкающих звуков. Ганс сделал несколько шагов вперёд. В стене была щёлка. Он заглянул в неё.
Картина, представшая перед ним, испугала его до такой степени, что он еле сдержался, чтобы не крикнуть от ужаса. То существо, которое он видел в лесу сидело возле таких же, как оно и издавало те странные звуки. Его собратья замирали в разных необычных позах, изредка дёргались и меняли позу. Рядом с ними кипел самодельный котёл, а возле него лежала голова пропавшей Еллы.
Ганс прижался к стене и вдруг, сам не понимая почему, бросился к выходу. Существа услышали стук сапог по каменному полу, одно из них стало бить кулаками по стене, а другое страшно выть. Хольц, казалось, не слышал этих звуков. Он бежал к зачарованному тоннелю в надежде, что существа не тронут его до ночи, и он сможет собрать солдат для собственной защиты. Наконец, коридор стал сужаться, и Хольц сбежал в просторную комнату со скелетом, а оттуда по тёмному вихляющему коридору в лес.
Ганс не помнил, как добежал до деревни. Не дойдя до ближайшего дома, он громко крикнул:
-Hilf mir!
И упал на землю. Из хаты к нему тут же подбежал высокий бандеровец, схватил его и потащил в хату, там положил на кровать, что-то сказал жене на украинском и убежал. Хольц потерял сознание, и очнулся уже в окружении немецких солдат. Перед ним, наклонившись, стоял Степанюк. Он часто дышал и вытирал пот со лба. Как только Хольц открыл глаза и попытался что-то произнести, Степанюк улыбнулся и радостно крикнул:
-Очнувси, Гестапо, а я же ж думав, шо он уже усё. Эх, комиссар, как же ж я за тоби рад. Молодец, Оверьян. И жинка твоя- молодец. Эх, Бажена, ты- золотая женщина. Был бы я лет на 20 помоложе, отбил бы тоби. Ух…
Ганс приподнялся на постели и перебил председателя: