- Еще раз простите.
Поворачивается и выходит из номера.
- Но как он мог, после всего, что японцы с нами сделали?
- А выступать у них на гастролях, петь по японски? Это ненавистным врагам. Сюда рвутся на гастроли все айдолы. И что-то со сцены никто проклятий в адрес хозяев не произносит.
- Да и торговлю с Японией никто не сворачивает.
- Но это ведь совсем другое. А тут про камикадзе, про войну.
- Да ладно. Камикадзе это не наша война. Но вот подвел он нас серьезно. Сейчас всякие патриоты под 'ук' могут активироваться.
- Концерты, в Корее в ближайшее время нам не светят.
- А уж хейтеры как возбудятся.
- В первый раз, что ли. Ну, вам в 'Короне' через это проходить не довелось. А нас полоскали по всем лужам.
- Вот именно. За границей и заработок побольше. А отдохнуть можно и в Испании.
- Или Италии. Где угодно. Что мы зациклились на Корее.
- Но как же Джин? Выходит, мы его бросаем?
- Утихнет самая волна и можно будет к нему приехать.
- Все же вот так бросать страну, родных. Не знаю.
- Это взрослая жизнь малыш.
- А у меня такие планы были. И новый спектакль теперь не пойдет.
- Даа... Новый спектакль. А ведь у нас сегодня прямо сценка оттуда.
- Скажешь тоже.
- И не только. А что творится дома. Впечатление, что он слишком сильно вжился в эту историю. Вот она и повторилась, теперь в его жизни.
- Нет. Это уже совсем мистика.
- С Джином все возможно.
- Ладно, пошли собираться. Скоро автобус в аэропорт.
Народ медленно расходится из номера. Последними выходят три девушки: белоголовая, брюнетка и шатенка.
- Опять. Вот и не верь в мистику.
- Но он ведь не хотел!
- Как было сказано, слишком вжился в историю. Пойдем, времени немного.
- А проститься с ним? Как?
- Думаю, до нашего отъезда он здесь не появится. Да и не хочу я прощаться. Лучше скажем - до свидания!
...
Телефонный разговор Сочкхо - Оскака.
- Братик! Ты только без нас никуда не уезжай.
- Да. Мы сейчас у хальмони АМи. Она сказала, на всякий случай, а то идиотов и в Сочкхо достаточно.
- Мы тебя не оставим, не надейся. Куда ты туда и мы.
- Джин. Это АМи. Мы через пару дней вылетаем к тебе. Подумай над дальнейшим. Если хочешь знать мое мнение, девочкам надо учиться дальше. Тебе мадам Серра весьма настойчиво предлагала их школу. Вот и воспользуйся. Не закапывай их талант.
...
Телефонный разговор Сеул - Оскака.
- Ты идиот! Нет! Ты клинический идиот! Кто тебе разрешал лезть в историю. Ты понимаешь, что теперь нас разнесут в мелкие осколки. Какой театр. Ладно ты. Найдешь себе пристанище за пределами. Но участники 'Банды' и 'Короны'. Ты не просто идиот. Ты безответственный и наглый тип. Такие потери! Столько лет выстраивать одно из лучших агентств и одним махом все спустить в унитаз. Нет. Ты понимаешь, какую катастрофу ты породил?
Крик с той стороны телефона прекращается, слышно только тяжелое дыхание собеседника.
- Я все понимаю. Да это было глупо, по-мальчишески. Но рано или поздно этот ваш национализм все равно меня бы достал. И так все чаще и настойчивее шли намеки, что надо бы написать песню, прославляющую борцов с японской оккупацией, выступить с осуждением северян. Поддержать лозунги той или иной партии.
- Болван. Не путай. Это патриотизм. Да несколько агрессивный, но объединяющий нацию. А обращения только признание твоего влияния. А теперь агентство просто не сможет продолжать с тобой сотрудничать. Ты фактически погубил не только свою 'Банду' но и совсем непричастную 'Корону'. Как ты теперь будешь смотреть им всем в глаза?
- Вот уж патриотизм и национализм я различаю неплохо. Впрочем, дело не в этом. Я уже связался со своим юристом. На неделе он будет у вас и можно будет приступить к 'официальному разводу'.
- Когда ты сам будешь в Сеуле?
- Скорее всего, теперь очень нескоро. Надеюсь, моих тонсен вы выпустите без проблем?
- Выпустим. Они уже заявили, что останутся с тобой, что бы ни случилось. Думаю, в ближайшие дни вы встретитесь. А как себя будет чувствовать твоя старшая сестра, родители? Ты теперь, по мнению не только СМИ, но и политиков, предатель нации.
- Так политики уже много лет популярность нарабатывают именно таким способом. А я не первый и не последний артист, подвергнутый остракизму. Моя сонсэнним в свое время хлебнула этого полной чашей. Я надеюсь, вы моих не оставите?