Очередная корректировка тросов перетянула летательный аппарат еще дальше на запад. Сэт увидел, как из облаков, расположенных почти под самым аэростатом, идет дождь. Он наблюдал за сверкающим потоком воды, который тек вверх по склону на север, стремительно разливаясь по темной поверхности камня, но останавливался, натолкнувшись на непреодолимый уклон, прежде чем успевал достичь скал у обрыва. На один градус меньше сорока пяти – и вода бы побежала вверх, на один градус больше – и ей бы оставалось лишь течь вниз. Причиной иллюзорной бури, скорее всего, была длинная полоска земли, в пределах которой угол наклона оставался ниже критического значения вплоть до самого подножия скал.
Сэт приступил к третьей серии измерений, по-прежнему полагаясь в считывании углов на сонары Тео; хотя расположенный перед ним циферблат больше не был скрыт темнотой, фон позади указателя оказался настолько ярким, что глазам Сэта невольно пришлось адаптироваться, отчего сама шкала по сравнению с этим ореолом выглядела слишком блеклой, чтобы на ней можно было хоть что-то разобрать. Свет привлекал внимание и, судя по всему, исходил не от земли, ведь к югу от скал по-прежнему не было видно ни единого намека на рассвет; к тому же Сэт уже закрыл наблюдательный люк экраном, чтобы не видеть изжаренных Солнцем равнин к северу от обрыва. В итоге он догадался, что источником этого сияния мог быть лишь воздух, находящийся между аэростатом и границей тени, которую отбрасывали скалы. Солнечный свет был настолько ярким, что даже малая его часть при таком рассеянии слепила глаза.
Пересчитав координаты опорных точек, Тео сообщил, что его предыдущий вывод так и не был опровергнут. – Этот обрыв нельзя ни пересечь, ни обойти, – добавил он. – Нужно остановить Солнце, иначе нам конец.
– Пока у нас есть только один набор данных, в это никто не поверит, – предостерег его Сэт.
– Само собой, – согласился Тео. – Пусть сделают хоть дюжину повторных наблюдений, если захотят. Но ты правда думаешь, что их находки что-то изменят?
Сэт слишком устал, чтобы продолжать этот спор; сейчас все его мысли занимала жара. Он сдвинул экран, полностью закрыв наблюдательный люк, и снова опрыскал спину водой. – Тяните же нас к земле, – умолял он, будто канатная бригада могла отступить от намеченного графика, просто прочитав его мысли. Во время испытаний он старался не торопиться с имитацией наблюдений – в случае непредвиденной ситуации это дало бы ему достаточно времени для снятия измерений во время реального полета.
Спустя несколько минут аэростат снова пришел в движение, но облегчение Сэта оказалось недолгим: по силе, с которой его тело прижималось к полу корзины, он даже с закрытым люком понял, что аэростат поднимается, двигаясь на юг одновременно с набором высоты. – Какого хера они там творят? – Бурление в животе не шло ни в какое сравнение с физическими последствиями размотки канатов. Если аэростат мог двигаться в диаметрально противоположном направлении, то все надежды были напрасными, а уверенность – сущим простодушием.
– Похоже, они сорвали храповик, – неуверенно ответил Тео. Кто-то резко нажал на тормоз – я слышал, как загудел канат.
Сэт окатил себя водой, чтобы привести в порядок мысли. – Не исключено. – Суммарной силы канатной команды было достаточно, чтобы преодолеть плавучесть аэростата и притянуть его к земле, но именно храповой механизм не давал их нелегкому труду пропасть даром в промежутках между энергичными рывками. Тянуть за канат, а затем давить на тормоз, как только тот снова начинал отматываться, было бы медленно и неэффективно, не говоря уже о том, что резкий рост натяжения мог повредить сам трос – либо порвав его целиком, либо нарушив целостность волокон, которые не давали канату изгибаться в осевом направлении.
– Как думаешь, сколько времени им потребуется для его замены? – спросил Тео.
– Полчаса. Может, больше.
Тео молчал. На жару он пока что он не жаловался, но это еще не означало, что он ее не ощущал.
– Главная проблема – это величина натяжения, – рассуждая вслух, заметил Сэт. – Если бы нам удалось ее уменьшить, они бы, наверное, смогли опустить аэростат и без помощи храповика.
– Предлагаешь снизить подъемную силу?
– Да. – Во время первых испытаний они пытались добиться достаточно быстрого охлаждения воздуха, чтобы аэростат мог приступить к снижению без помощи с земли, однако грань между успешным взлетом и опасным падением подъемной силы – в тот момент, когда она была нужна — оказалась слишком тонка. – Наверху надо было установить клапан. – Консенсус заключался в том, что такое решение также было рискованным, поскольку клапан мог открыться раньше времени из-за поврежденной цепи управления.