— Мне не нравится то, что здесь произошло, — сказал мой товарищ. — Это будет означать неприятности.
— Возможно, — не стал я спорить.
А молодой краснокожий тем временем оценивал свою новую рабыню, радостно и одобрительно. Она густо покраснела под его оценивающим взглядом, но не дрожала и не прятала своих глаз от его взгляда. Затем ее глаза расширились, и она отпрянула. Она поняла, что может быть только его рабыней, и что Господином он будет бескомпромиссным. Но я видел, что именно это ей и понравилось.
— У тебя есть один мизерный шанс выжить, — объясняла ей Прыщи. — Ты должна служить ему полностью, нравиться ему, и доставлять удовольствие ему всеми способами.
— Я буду, — прошептала она и повторила. — Я буду.
Тогда глаза молодого краснокожего Господина и нового рабыни снова встретились. И на сей раз, неспособная выдержать его пристальный взгляд, она опустила свою голову. Она была очень красива, стоящая перед своим хозяином, склонившая голову дрожащая рабыня.
Я видел, что она была возбуждена и очарована своим Господином, впрочем, как и он ей.
— Да не стой же Ты так, Ты маленькая идиотка, — прошипела Прыщи. — Вставай на колени перед ним, и прижми голову к земле.
Рыжеволосая рабыня поспешно повиновалась.
Я смотрел на нее, как она опускалась на колени перед своим владельцем. Несомненно, она будет тяжело и много работать, и пользоваться ей будут часто. Она ни сколько не сомневалась относительно своего рабства, ни в стойбище, ни в его вигваме.
Молодой дикарь что-то приказал.
— Встань, — перевела приказ Прыщи. — Пойди к нему. Ты можешь поцеловать его стопу и щиколотку.
Рабыня встала и подошла к молодому воину. Он величественно смотрелся в своих краске и перьях, с копьем и верхом на кайиле. Она прижала губы сначала к его мокасину, затем к лодыжке, нежно целуя, и только после этого она подняла голову, посмотрела на хозяина, и отступила назад, встав прямо, одетая лишь в завязанный узлом на ее горле бисерный ошейник.
— Тебе оказали чрезвычайную милость, — объяснила Прыщи рыжеволосой девушке. — Хотя Ты — только бледнолицая рабыня, тебе уже разрешили прикоснуться губами к его телу.
Молодой дикарь опустил длинный, узкий, конический, сделанный из синеватого кремня наконечник копья, пока не оказался всего лишь в дюйме от ее обнаженной груди. И указывая на нее своим копьем, произнес:
— Winyela.
— Тебе дали имя, — сказала Прыщи. — Опусти голову. Прижми пальцы к груди, и скажи: — Хо, Итанканка, Виньела.
Рыжеволосая повторила, то, что ей было приказано, и подняла голову снова, к своему Господин.
— Виньела, — сказал он.
— Виньела, — эхом повторила она.
Затем он перенес свое внимание в другое место, к вьюкам с товарами главным образом принадлежавшими Гранту, в которых рылись двое из его воинов. Топоры, зеркала, ножи, ткани и тому подобное теперь были рассеяны вокруг, в траве. Он понукнул свою кайилу к тому месту. Подобная меркантильность могла бы показаться неуместной для высокого военного вождя — Блотанхунка, но кажется, он решил дать понять девушке, что она для него — ничто.
— Мне дали имя, — сказала рыжеволосая рабыня, — Виньела.
— Да, Виньела, — подтвердила Прыщи. Я улыбнулся про себя. Наконец-то у рыжеволосой появилось имя.
— Это означает «Она-животное» или «Самка», — перевела Прыщи.
— Ох, — озадаченно произнесла рыжеволосая Виньела.
— Для тебя это — вполне хорошее и подходящее имя, не забывай, что Ты — рабыня, — объяснила Прыщи. — Здесь рабыни часто носят имена, такие как Wasna — Жир, или Cespu — Струпья или Бородавка, до тех пор, пока они не научаться быть достаточно приятными Господину и заработать лучшее.
— Меня саму назвали Wasnapohdi, что означает «Прыщи».
— Вас все еще называют «Прыщами», — вспомнила Виньела.
— Очевидно, я еще не заработала лучшего имени, — улыбнулась Прыщи.
— Виньела, — повторила рыжеволосая. — Мое имя звучит красиво.
— Не забывай его значение, — напомнила Прыщи. — Она-животное. Самка.
— Не забуду, — сказала рыжеволосая Самка-Виньела.
— И заруби себе на носу, что Ты теперь стала прекрасной самкой, его животным, послушным, бесстыдным и преданным, во всех отношениях.
— Как рабыня, — прошептала Виньела.
— Да.
— Вы думаете, что такой мужчина позволил бы мне быть меньшее? — робко улыбаясь, спросила она.
— Нет, — ответила Прыщи. — Я уже была однажды рабыней среди Кайила. Я знаю этих мужчин. Они примут только смиренную и безупречную службу от женщины.