Выскользнув из комнаты, спустился вниз и обнаружил Кобру и Гримма за столом.
― Она внизу для верности, ― ответил Гримм на мой молчаливый вопрос об Арлен, которая больше не спала на диване.
― Итак, у нас дело на завтрашний вечер? ― спросил Кобра.
Обдумав это, кивнул.
― Ага, это дает нам дополнительный день, чтобы подготовиться ко всему остальному.
― Хорошо, теперь, когда все это вышло наружу, кто-нибудь хочет обсудить слона в комнате?
Он посмотрел на нас и ждал, но никто не заговорил.
― Ты не видел свою сестру с самого детства и вообще нечего сказать? ― поинтересовался у него Кобра.
― Моя сестра, ― повторил Гримм, добавив эмоциональности фразе. ― Вы двое ― гораздо более моя семья, чем она. Я не знаю ее, а она даже не знает о моем существовании. Девушка не помнит меня, а я не чувствую необходимости дать ей знать, потому что сомневаюсь, что могу доверять.
Он пристально посмотрел, говоря, что больше не хочет это обсуждать.
― А что насчет тебя? ― спросил меня следующим.
― Согласен с ним. Не знаю, могу ли доверять ей, но она моя, несмотря ни на что.
― Ага, понимаю, что это значит. Получается, что вы, два ублюдка, засунули головы в задницы, ― поворчал он.
― Может, тебе стоит принять душ, ― скорее утверждал, чем предлагал.
Мужик был наполовину пьян, так что решил дать ему небольшое послабление, а не вытирать его задницей пол.
― Не облажайся.
Он поднялся и взглянул на нас исподлобья, прежде чем оступиться.
― Вот именно из-за этого дерьма мы не даем ему бухать, ― заявил Гримм, когда встал. ― Пойду приму душ и сделаю вид, что сплю.
По пути он крепко сжал мое плечо. Я понимал, что мужик был раздражен, потому что Гримм походил на меня, в то время как в Кобре еще оставалось немного хорошего.
Если бы кто-то горел, парень был бы более склонен потушить его, в то время как мы использовали бы горящее тело, чтобы прикурить.
И это была незапланированная часть дерьма, с которой не хватило терпения разобраться. Мне не нужно было, чтобы эти двое спорили о том, что мы не могли контролировать.
Кали была последней проблемой, с которой нужно было разбираться прямо сейчас. Она была непредсказуемой бурей, угрожавшей разрушить все на своем пути. Каждый здравомыслящий человек сбежал бы в укрытие, но я, бл*ть, никогда не был нормальным и всегда тяготел к ураганам.
Сидя за столом вполоборота, читал книгу-регистр, размышляя, сколько всего так сильно изменилось и как резко еще изменится в ближайшем будущем.
Дерьмо вот-вот должно было попасть на вентилятор.
Глава 20
Калиста
Проснулась с невыносимой головной болью и лицом к лицу с Ромеро.
― Ты всегда, бл*ть, спишь так крепко? Я собирался погрузить твою задницу в душ.
― Хватит на меня орать. Господи.
В надежде, что он уйдет, прикрыла рукой глаза.
― Детка, не думаю, что Господу понравилось бы, когда его путают со мной. Прошлым летом я протащил его Сестру своим джипом около десяти миль.
Пялилась на него одним глазом из-под руки.
― У тебя очень серьезные психические расстройства.
― А еще мой член каменно-тверд, поэтому, если не хочешь головной боли и раздраженной киски, рекомендую тебе встряхнуться нах*й.
Мне определенно не хотелось погибнуть. Со стоном перекатилась через матрац и неохотно встала. Не спала, как не хотела; не спалось, когда могла. Девушке просто не суждено было победить.
Подавив зевоту, принялась расчесывать волосы пальцами.
― Насколько уже поздно?
― Слишком поздно. Почти шесть.
Бросила на него недовольный взгляд. Шесть утра ― не мое определение «поздно».
― Существует ли какая-то конкретная причина, по которой ты меня разбудил?
― Существует. Поможешь мне с трупной ямой, и, как было сказано ранее, у меня стояк, а в моей постели лежит гребаная сексуальная блондинка, умоляющая быть вы*баной.
Я просто не могла с ним спорить. Покачав головой и пожалев об этом, натянула ботинки и направилась к двери.
Чем быстрее помогу ему, тем быстрее вернусь ко сну.
― В следующий раз, Ромеро, используй свою руку.
― В следующий раз просто засуну его тебе прямо в рот. Кончу, а ты перестанешь храпеть. Двух зайцев ― одним выстрелом.
Запнувшись на лестнице, зыркнула на него.
― Я не храплю.
― О, да, еще как.
Схватив меня за руку, повел нас к передней части склада. Когда вошли в дверь, он схватил металлическую дубину, прислоненную к стене.
Уровень влажности был не так уж и высок из-за того, что было еще рано, но тогда стало ясно, почему он разбудил меня в это время. Жара или нет, но запах был ужасный.
Заглянув, без особой необходимости, в яму, почувствовала дуновение смерти. Натянув футболку на нос, отступила назад и постаралась не блевануть, сильно сглатывая.
― Воняет болотной задницей!
― Интересное описание.
Он несколько раз покрутил и удлинил конец дубинки, используя его для того, чтобы начать крушить трупы, напоминавшие композитную кучу. Я не подозревала, что гниющие тела, можно превратить в пюре, приправленное, поразившей меня, вонью личинок мух.
― В чем же тебе нужна моя помощь?
― Ни в чем, работа грязная, а ты не должна запачкаться, делая то, с чем я вполне справляюсь. Просто хотел, чтоб ты была рядом.
Тогда почему... тьфу. Могу ли я вообще злиться за это на парня? Он меня разбудил, чтобы провести вместе время. Не его вина, что я напилась самогона.
― Вау, это очень даже мило на самом деле.
― Все, что мы делаем ― трахаемся или воюем. Подумал, что можно взять выходной. Так что после ужина твоя сладкая киска ― моя.
Закатывая глаза, отодвинулась подальше, чтоб можно было дышать и наблюдать, как он работает.
― Так кто же тот парень, разбивший тебе сердце?
Я посмотрела на него пустым взглядом.
― Парень?
― Прошлой ночью ты сказала кое-что, ― пояснил он.
― Понятия не имею, о чем ты говоришь, ведь это был не парень, а девушка.
Он замер и сосредоточил все свое внимание.
― Тебе нравятся женщины?
Тон не передавал, беспокоило это его или нет ― не то, чтобы мне было не насрать в любом случае, но также не хотелось начинать викторину «тысяча и один вопрос» о моей сексуальности.
― Единственное, что мне нравится ― ты.
Мой ответ, казалось, успокоил его на время, потому что парень вернулся к дроблению тел. До меня не сразу дошло, что в огромной яме было по крайней мере двенадцать человек, и большинство из них не принадлежали Ордену, пока тело рыжеволосой не появилось в сонме трупов.
― Кто все эти люди?
― Точно не уверен, если честно. Некоторые из Ордена ― очевидно, а другие из наших постелей.
Когда мужчина отвечал, то ни разу не взглянул на меня.
― Значит, ты общаешься с женщиной, а потом бросаешь ее в яму с трупами после того, как все закончится?
― Имеешь в виду, когда на самом деле касаюсь женщины, да, но так не всегда бывает. Рыжая до конца пыталась забраться ко мне в постель после того, как бросила Гримма. Я свернул ей шею.
― Ладно, это вполне понятно, но как же остальные? Почему бы просто не позволять им уйти?
― Как только касаюсь кого-то, а благодаря моему члену, они пережили потрясающие моменты, меняющие жизнь, то невозможно их уже отпустить.
― Ты серьезно только что назвал свой член меняющим жизнь?
― Это называется ― изменение к лучшему. Ты же знаешь, что это правда, потому что вижу, как ты тоже преображаешься, до этого было лишь общее представление.
Его пристальный взгляд вынудил меня вновь посмотреть вниз на яму с трупами и потереть затылок.
Я менялась? Никакой разницы не чувствовала, но, возможно, он видел то, что мне было недоступно. Парень называл меня прекрасной, когда я даже не считала себя таковой.