Гибкие, словно каучуковые, пальцы нырнули в сферу кавтомата, сыграв пассаж. Из недр аппарата выехал поднос с семью чашками кофе – такого крепкого, что Игги был готов сплясать качучу. Латомба распылил над чашками щепотку остро пахнущего зелья, добавил гранулы, похожие на речной жемчуг, и перемешал кофе палочкой из слоновой кости.
– Угощайтесь, бвана! Угощайтесь, бвани!
Кофе отдавал горечью осенних листьев.
Действие допинга Игги ощутил сразу. Мир распахнулся, наполнившись светом и звуками, оттенками и ароматами. Жизнь обрела резкость и глубину. В теле игристым вином в бутылке бурлила энергия – колючая, бесшабашная. Она требовала выхода. Вотвот сорвет пробку – крышу? – фонтаном выплеснется наружу и пойдет куролесить!
– Круто! – оценил Диззи, приплясывая.
– Лата в президенты!
– Спасибо, мудрый вождь! Латомба рад, что вождю понравилось!
– Ну что, всех вставило?!
Ответом был восторженный рев.
– Оружие? Батареи?
– Порядок!
– А проводник? – заикнулся было Хью.
– Дрыхнет, небось!
– На хрена нам проводник?
– Координаты в автопилот вобьем – моб сам долетит!
– А на месте?
– А что на месте? Сканер зверя засечет, а там знай пали!
– Сегодня мы завалим настоящего монстра!
– Махайрода!
– Тираннозавра!
– Опдидуда!
– Мы всех завалим!
– Вперед!
В дверях возникла давка. Диззи бранился, его подружка визжала, хохотала Мира, Лат рассыпался в извинениях перед «храбрыми, но горячими бвани»… Гогочущий, вопящий клубок вывалился на свежий воздух и, распадаясь по дороге на отдельные тела, устремился к крытой платформе аэромоба.
Глюк успел первым. Он уже вводил в автопилот координаты, сверяясь со своим коммуникатором.
III
Внизу, под аэромобом, бежали барашки волн. Зелень океана – и белые росчерки пены. Я прикоснулся к Вечности, решил Игги. Твою мать, я философ! Так было миллион лет назад, и так будет через миллион лет. Плевать, какие расы к тому времени будут населять Ойкумену, чего они достигнут, откроют и сотворят. Океан останется прежним: движуха на поверхности – и мрачняк глубин, где обитают жуткие твари.
Жутких тварей на Тренге хватало. Планету открыли полвека назад, и ее биосфера свернула набекрень мозги яйцеголовым умникам. Такого разнообразия видов не было ни в одном из известных миров Ойкумены. Рай для биологов; рай для любителей сафари и экстримрыбалки.
В уши ворвался грохот бластсинта – Диззи врубил музон на полную катушку. «Последний альбом Мортала Макса», – определил Игги. Еще бы не определить! Кто делал Максу сценический концепт? – он, Игги Добс. Трехслойный грим, меняющий лицо в поляризованном свете: злой пупс, киборгубийца или мертвец разной степени разложения, в зависимости от освещения. Набор быстрорастущих париков, трикохамелеон, шляпатрансформер… Это в занюханной древности визажист отвечал лишь за лицо клиента. Теперешний визажист – мастер на все руки. Лицо клиента – личность, единый стиль, а где личность, хохо, там и наличность…
– Смотри, смотри! Там, под нами!
– Где?
– Да вот же! – Мира с трудом перекрикивала бластсинт.
– Ни черта себе!
В глубине, под суматохой волн, скользила гигантская тень.
– Метров семьдесят, клянусь!
– Не медуз жрет, нет, не медуз…
– Кажется, смелый бвана предлагал подводную охоту?
– На фиг, на фиг, без меня!
– Да выруби ты свою камнедробилку!
Диззи внял: убавил громкость.
– А на суше таких нету?
– Справочник пишет: нет. Тираннозавры, максимум.
– Такому тираннозавр – на один зуб!
– Эй, земля! Впереди земля!
Разлапистая туша острова росла на глазах. Прибой вскипал на скальных клыках бухты. Мнилось: исполин жадно пьет соленую воду, не в силах утолить жажду. Береговые утесы вздымались спинным гребнем дракона. Аэромоб набрал высоту, замедляя ход. За скалами начиналась бурозеленая грива джунглей – она уходила к горизонту, желтея редкими проплешинами.
– Ничего себе островок!
– На меньших островах стрелять некого. – Игги вернулся в образ бывалого охотника. – Мелюзга одна.
– Как мы найдем добычу в этой чащобе?
– Сканером.
– Глюк, переходи на ручник и врубай тепловизор.
Аэромоб тряхнуло. Подруга Диззи взвизгнула – обычная ее реакция на все раздражители мира. К счастью, Глюк быстро выровнял машину. Игги выбрался из кресла и, хватаясь за спинки, направился к пилотской кабине. Приятель нуждался в чутком руководстве. Еще напортачит чего… Прозрачность корпуса Глюк выставил на сто процентов – идти по невидимому полу над зарослями, проносящимися внизу, было страшновато. Ускорив шаг, Игги плюхнулся в свободное кресло дубльпилота. Сунулся в контрольную сферу сканера: так и знал! С настройками Эрни налажался. В глазах рябило от пунцовых точек и пятнышек: тепловизор старательно показывал всю живность, какая имелась в округе.
От полевой мыши до бронтозавра.
– Все, блин, самому делать надо, – вздохнул Игги. – Ты давай рули, а я сканерить буду. Сейчас фильтры выставлю…
Он шумно потянул носом, принюхиваясь. Обоняние редко подводило Игги, а Глюк отличался редкой щедростью.
– Будешь?
– Давай.
Приняв раскуренный косяк, Игги сделал пару добрячих тяг. Нука, что у нас с фильтрами? Выставляем по размеру: все, что меньше двух метров, – отсекаем! Пунцовых пятен в сфере стало на порядок меньше. Теперь был виден один крупняк. Эй, вот это зверюга! Игги дал приближение. Диплодок? Нет, не прикольно. Травоядный увалень, в такого и слепой не промахнется. Даешь хищников! Злых, опасных, увертливых. Чтоб уж трофей так трофей!
– Долго еще? – заворчал Диззи из салона. – Где наши монстры?!
– Бвана хочет крови? Не терпится?
– Когда стрелять будем?!
– Глюк, бери левее. Там ктото метется, как припаленный!
Аэромоб заложил крутой вираж. С третьей попытки Игги поймал шуструю зверюгу в захватник сканера. Открыл субсферу в оптическом диапазоне, запустил компиляционное наложение. Программа знакомая, в визажмодуле такая же…
– Есть! Махайрод!
– Где?!
Игги сбросил изображение на большую сферу в салоне.
– Глюк, жми!
– Догоняй!
– Дайте, дайте я его!
Зверюга была – зашибись! Вытянутое от бега тело бугрилось чудовищными мышцами. Они перекатывались под желтобурой шкурой при каждом стремительном движении. Четыре с лишним метра в длину, не считая короткого хвоста. Полтонны живого веса, если верить сканеру. При одном виде влажных от слюны клыков, выпиравших изпод верхней губы, по хребту Игги метнулись толпы мурашек. За кем гонится махайрод? Игги расширил обзор, вызвав крики возмущения в салоне, но никакой потенциальной добычи не обнаружил. Великий Космос! Если не за кем , то от кого эта тварь так мчится?! Игги прошиб холодный пот: ему страшно было даже представить, от кого может удирать махайрод! Однако погони тоже видно не было. Спустя пару секунд Игги от души расхохотался, хлопнув себя ладонью по лбу.
Зверь удирал от аэромоба.
Палить на лету по бегущему махайроду, целясь сквозь полог ветвей и лиан, – гиблое дело. Высаживаться на пути хищника, чтобы встретиться с ним на земле, – поищите дураков! Игги был знатным торчком, но не идиотом. На счастье, впереди, примерно в полукилометре, природа воздвигла естественную стрелковую трибуну – бурая россыпь валунов вокруг отвесных скал смахивала на друзу гигантских кристаллов, которую выперло изпод земли давним катаклизмом.
– Обгоняй его и метись к тем скалам. Там развернись и зависни.
Двигун надсадно взвыл, аэромоб дернулся, как норовистый конь. Игги с опозданием сообразил, что хищник после их маневра может рвануть в другую сторону, а то и повернуть обратно. Нет, обошлось. Махайрод ломился в прежнем направлении, не сбавляя хода.
– Вруби автостабилизацию, чтоб нас не болтало. Открывай все, что можно. Нам нужен опдидуда…
– Кто?
– Сектор обстрела!
– Тут борта убираются, и крыша…
– Убирай по пояс, чтоб не выпал никто. Хватай оружие, сволота!
Зверь был уже рядом. В кобуре на бедре Игги висел «Ангстрем» с полным боекомплектом, но это для понта. На охоте надо палить из чегонибудь длинномерного. Ага, вот и «Стрела», между сиденьями завалилась. Игги едва успел снять ружье с предохранителя, как кусты на опушке с треском раздались, будто волны растительного моря, и оттуда сухопутным глиссером вылетел махайрод.