– Там умер Уолтер.
– Но ты-то умирать не собираешься.
– Собираюсь, но не сегодня.
– И не в ближайшее время.
Умереть он ей не позволит. Они быстро добрались до больницы, Янис передал Мэгги с рук на руки медсестре и отправился парковать машину. Потом, с Гарри на руках, пришел в регистратуру, но Мэгги нигде не было видно.
– Ее отвезли на рентген, – пояснила медсестра. – Какой милый! Сколько ему?
– Не знаю. – И, увидев, как брови девушки изумленно полезли на лоб, добавил: – Это не мой ребенок.
– Жалко. – Янис считал иначе, но спорить не стал. – Вы можете подождать или в приемной, – она указала на людное помещение, в котором кто-то заходился кашлем, а один мужчина буквально истекал кровью, – или в ее палате.
– Мы лучше пока погуляем.
Не стоит тащить рвущегося на свободу ребенка в палату, где ему нельзя ничего трогать. Так что Янис оставил медсестре номер своего телефона и вышел на улицу.
Последние две недели Янис работал в Азии, и за это время у него накопилось порядочное количество голосовых сообщений. Так что, пустив Гарри поползать по травке, он принялся возвращать звонки и успел поговорить с пятью людьми, прежде чем ему позвонила медсестра и сказала, что Мэгги вернулась с рентгена.
Янис подобрал Гарри и быстро пошел в палату, где его встретила уставшая и побледневшая Мэгги в больничном халате. Однако, увидев Яниса с ребенком на плечах, она все же улыбнулась.
– Болит?
– Немного.
– Ничего, они тебя быстро поставят на ноги, и ты сможешь пробежать марафон, о котором все время твердишь.
– Да, врачи мне то же самое сказали. Кроме марафона, конечно.
– Ну, может, хоть полмарафона одолеешь? – Янис выдавил из себя улыбку, надеясь, что она тоже улыбнется. – Все будет хорошо.
– Да, это врачи тоже сказали.
Мэгги всегда была такой жизнерадостной оптимисткой, но теперь…
– Неужели…
– Сломано.
– Что сломано? – удивленно моргнул Янис.
– Мое бедро. Сейчас все готовят для операции.
– Операции? – глупо повторил Янис.
– Да, она назначена на завтрашнее утро.
Янис еще не успел представить все последствия, как в палату вошла медсестра.
– Все готово. Сейчас мы переведем вас в другую палату, а завтра в девять утра доктор Синг проведет операцию. – А затем повернулась к Янису и добавила: – Извините, но вы не можете ее сопровождать. После вспышки гриппа прошлой зимой у нас очень строгие правила, запрещающие детям до четырнадцати лет находиться в больнице.
– Но это не мой ребенок.
– Но вы его держите.
– Да, но…
– Если с вами есть кто-нибудь, кому вы могли бы его оставить…
Янис покачал головой.
– Тогда извините, ничем не могу вам помочь. Лучше отправляйтесь домой и позвоните ей через полчасика. Или она сама вам позвонит. Главное – не волнуйтесь, все будет в порядке, мы о ней позаботимся.
– Да, но…
Но медсестра вместе с санитарами начала перекладывать Мэгги, и Янис замолчал, понимая, что вот-вот останется один. Один и с Гарри на руках.
Черт.
– Мэгги?
– Да, я понимаю. Нужно что-нибудь придумать.
– Тебе сейчас ничего придумывать явно не стоит, – сухо заметил Янис.
– Мне нужно было сразу об этом подумать, – виновато признала Мэгги.
– Но ты же не могла знать. Не волнуйся, все будет хорошо.
Пару часов он как-нибудь справится. Вот только, похоже, Мэгги в него не слишком-то верит.
– Все готово? – спросил санитар у Мэгги.
– До вечера ты продержишься?
– До вечера? Неужели Мисти вернется еще так не скоро? Ну что за безответственная девица, неужели она и вправду считает, что, пока она где-то развлекается, весь мир, и в частности Мэгги, должен выполнять ее прямые обязанности?
Конечно, никто не мог предположить, что Мэгги упадет и сломает бедро, ведь для своих восьмидесяти пяти лет она отлично держится, но все же…
– Ни о чем не волнуйся, – велел Янис, глядя, как санитар увозит Мэгги на каталке, а Гарри тем временем ерзал у него на плечах, больно цепляясь за волосы.
– Извини, что так получилось.
– Ради тебя, дорогая, я готов на все, – подмигнул Янис, не желая, чтобы она еще и о них волновалась. – Все будет замечательно, но на всякий случай лучше дай мне ее номер телефона.
По крайней мере, он ей позвонит, чтобы сказать об операции Мэгги. Да и если он немного пройдется, потому что не стоит так нагло злоупотреблять щедростью бабушки, никому хуже не станет.
Но, разумеется, Мэгги об этом знать не стоит. Никому не хочется признавать, что он уже не в силах отстаивать свои права так, как раньше.
– Она оставила свой номер на кухне, в миске с петухом, – ответила Мэгги, когда ее закатывали в лифт.
– Извините, но дальше вам нельзя, – заметил санитар.
– Не волнуйся, мы с Гарри отлично справимся, – повторил Янис, на прощание быстро сжимая руку Мэгги. – Когда она вернется?
– Пятнадцатого.
– В семь пятнадцать? – переспросил плохо расслышавший Янис.
– Пятнадцатого.
– Что?
– Пятнадцатого марта, – выдохнула Мэгги.
– Но это же через две недели!
– Да, она надеется, что за это время они сумеют во всем разобраться, а потом вернутся домой и сыграют свадьбу. А может, уже и там поженятся.
– Где «там»?
– В Германии.
Гарри стукнул его в ухо, но этот удар не шел ни в какое сравнение с тем, что он только что услышал.
– В Германии?
– Попрошу вас здесь не кричать, – строго сказал санитар.
– Только не говори, что Мисти улетела в Германию.
– А что мне еще остается? Ведь она действительно туда улетела. То есть сначала в Лондон, а потом в Германию. Девину дали двухнедельный отпуск.
– И он не захотел провести это время с собственным ребенком?
– Как я подозреваю, он вообще не знает о существовании Гарри.
– Да бог ты мой! – взорвался Янис.
– Не кричите, – вторично велел санитар.
– Извини, дорогой, – повторила Мэгги.
– Ладно, все в порядке, – соврал Янис, делая глубокий вдох. В конце концов, Мэгги ни в чем не виновата. – Я позвоню и скажу, чтобы она возвращалась.
– Не нужно, я обо всем позабочусь.
Слава богу.
– Тебе не придется сидеть с ним все это время, Кэт уже едет.
Кэт? Кэт едет сюда?
А он-то думал, что хуже уже не может быть. Янис уже открыл было рот, чтобы возразить, но двери лифта стали закрываться.
– Она будет рада с тобой встретиться, – напоследок пообещала Мэгги.
Рада встретиться? Это вряд ли.
Кэтриона Маклин была самой сексуальной женщиной, которую ему только доводилось встречать в жизни. В отличие от безответственной Мисти Кэтриона была родной внучкой Мэгги и отличалась рассудительностью.
А еще люто его ненавидела.
Нужно было лететь на самолете. Так даже со всеми регистрациями и ожиданиями получилось бы намного быстрее. Вот только общественный транспорт в южной Калифорнии работает неважно, так что без машины Кэт там пришлось бы весьма туго. Да и потом, бабушкина операция назначена только на завтрашнее утро, у нее еще куча времени.
К тому же речь не идет о жизни и смерти.
Пока.
Это противное словечко всплыло в мозгу раньше, чем она успела его отбросить.
«Нельзя так думать, – повторила себе Кэт, пытаясь сосредоточиться на дороге. – Бабушка не собирается умирать. Она всего лишь упала и сломала бедро. Каждый день кто-нибудь падает и что-нибудь себе ломает. Вот только далеко не всем этим людям по восемьдесят пять лет».
Ну вот опять.
– Бабушка молодая восьмидесятипятилетняя женщина, – вслух произнесла Кэт, пытаясь убедить себя, что это правда.
Ведь потери бабушки она просто не перенесет.
Обычно Кэт о таких вещах не задумывалась. Вот только раньше бабушка всегда была одинаковой, такой же, как и тогда, когда Кэт поселилась у нее двадцать один год назад. Маргарет Невелл прямо-таки излучала силу и жизнерадостность. Да и что ей еще оставалось, когда она взяла себе осиротевшую девочку семи лет?