Брасияна он нашел в тренировочном зале. Оказывается, не только Олеж соскучился по физическим нагрузкам. И то, что вытворял сейчас светлый, вызывало восхищение. Уважение к его таланту и мастерству. А еще интерес… Каждое отточенное движение, каждый выверенный и доведенный до логического завершения прием буквально кричал о гневе. О чистом, ничем не замутненном чувстве, охватившем мага полностью. Истинный светлый гнев, который столь же смертоносен как и темные чары…
Олеж помнил нечто подобное. То самое поле с черными цветами. И молнии, бьющие с небес. Сейчас бывший наставник одним взглядом смог бы уничтожить пару таких полей. И что же довело его до такого состояния? Ведьма? Тот разговор с Изабель?
— Не думал, что ты придешь, — произнес маг, заканчивая тренировку и разворачиваясь к нему.
— Нас все время сводят какие-то причины, — спокойно ответил боевик, чувствуя, что гнев собеседника еще не исчез. — Илей посоветовал спросить тебя на счет приглашения темных.
— Илей и сам мог бы все рассказать, но предпочитает сваливать грязные истории на других.
Брасиян разместил кистени на стойке, подошел к тумбе с полотенцами и начал вытираться.
— Но ведь темные почему-то выбрали тебя как посланца… — начал прощупывать почву Олеж, делая шаг от стены, к которой прислонялся. — Мне показалось, Изабель тебя ненавидит. За что?
Он подошел к ближайшей стойке и начал изучать предлагаемое оружие, притворяясь крайне заинтересованным. Точно также как бывший наставник притворялся, что полностью поглощен полотенцем и вытиранием пота. В магическом поле они продолжали пристально наблюдать друг за другом, ожидая… Мысленно Олеж усмехнулся. Он пытался понять, может ли светлый оказаться тем, кто ищет Древние знания. А вот что собеседник хотел выяснить о нем?
— У нас с ней давние счеты. Ведьма не простила мне… Кое-что. И теперь при любом удобном случае пытается ткнуть.
— Кажется, в этот раз ей удалось…
В ответ раздался долгий вздох. В разговоре наметилась пауза. Он взял со стойки полуторный меч и сделал пару пробных взмахов. Оружие оказалось прекрасно сбалансированным и острым, даром что использовалось для тренировок. Кажется, ему тоже нужен клинок. Свой. Личный.
— Ты действительно ничего не помнишь?
Олеж отвел взгляд от металла и посмотрел на мага, обернувшегося к нему. Странно, но весь его гнев куда-то улетучился. На лице проступила усталость. Оно стало старше. Лишилось идеальности, которая только теперь стала очевидна.
— Что-то помню, — он вернул меч на место, — в основном общие вещи. То, что знает любой ребенок, прошедший обучение в интернате. А свою жизнь… Какие-то куски. Видения. Иногда всплывают отдельные моменты. Но они не складываются в общую картину.
Неожиданно для себя боевик ответил предельно откровенно, не став утаивать ничего. И его честность удивила бывшего наставника.
— Возможно, все оказалось не так уж и напрасно… — задумчиво проговорил он, склонив голову на бок и изучая Олежа. — Тем не менее, тебе нужно знать. Все равно узнаешь. Так уж лучше от меня. Полгода назад княгиня Афистелия Шеруда убила своего мужа, носителя Абсолюта. За что Светлый Совет взял ее под стражу, а затем вынес осудил и приговорил к пожизненному лишению магии. Это официальная версия, которую знают темные. И тот случай они до сих пор нам не простили.
Что-то шевельнулось в глубине памяти. Просторный зал. Светлые, сидящие в креслах. Женщина перед ними. Он не видел ее лица. Только темные волосы чуть ниже плеч. Строгий костюм. И голос, разносящийся по залу…
— Какова истина? — спросил маг, отгоняя видение. Почему-то оно вызывало странные чувства. И с ними он разберется потом.
— Истина в том, что Афистелия являлась боевым магом на службе у Светлого Совета. Ее подослали к Ивару Шеруда для его ликвидации. Она исполнила приказ, но попутно попала под воздействие темных. И натворила немало бед…
И снова что-то знакомое почудилось в его словах. Перед глазами замелькали цифры. Сухие строчки отчета. Количество убитых. Проклятых. Раненных. Земли и территории, отошедшие темным. Княгиня действительно сделала многое. Но почему воспоминание не вызывало раздражения или гнева?
— Так она темная или нет?
Под его взглядом Брасиян как-то смутился, будто не решаясь ответить или ожидая чего-то. А затем снова выдохнул и даже приободрился. В глубине его глаз появился отголосок Абсолюта. Кусочек Света.
— В ней много Тьмы. И она убивала. Ее поступки говорят громче слов.
Голос, раздающийся в огромном зале.«…ты раскаиваешься в том, что совершила?» «Нет». Звенящий, сильный, спокойный. Равнодушный.