Когда Гергос проходил мимо, люди замирали, рассматривая его, как диковинку. Возможно, за всю свою жизнь они не видели ничего более яркого, так что дану был для них словно выходцем из другого мира. Тари тоже поначалу видела его именно таким, пока под блеском и мишурой не разглядела человека.
Прогулявшись по ярмарке, Гергосы отправились в саму обитель – на полуденную службу. В последний раз в святилище Керпо Тари была больше трех лет назад, когда господин Прусто приехал свататься. Кто-то над ним недобро пошутил, сказав, что принцесса очень набожна, и он несколько дней таскал Тари по округе, показывая каждый скит, каждую хоть чем-то прославившуюся пещеру. И службы, много служб, каждый день.
Так что теперь она откровенно скучала. Местный служитель был не самым талантливым оратором, его голосу не хватало силы, а проповедям – убедительности. Но Дайана слушала его с самым благочестивым выражением лица, и даже Гергос о чем-то задумался. А вот Энту не подвел – Тари уже достаточно хорошо его изучила, чтобы угадать мысли: наследник просчитывал время и количество кругов в очередном забеге.
По проходу вдоль рядов деревянных скамеек медленно продвигалась маленькая девочка, в бесформенной одежде, с закатанными рукавами и штанинами. Тари невольно напряглась, наблюдая, как девочка подходит все ближе. Она ничего не говорила, только заглядывала жалостливо в глаза и протягивала руку. Кто-то подавал, кто-то делал вид, что не замечает.
– Дану, можно мне марку?
Гергос быстро понял, в чем дело.
– Целую марку? – шепотом спросил он. – Не многовато?
– Нет, если она не станет жадничать, с ней ничего не сделают.
– Тебе лучше знать.
Он извлек из кошелька серебряную монетку.
– Здесь есть келья, в которой я могла бы укрыться на время? С окном.
На этот раз Гергос смотрел на нее дольше.
– Позади есть кладовая, где служитель хранит утварь. Окно там достаточно широкое, и рама не скрипит.
Тари слегка улыбнулась.
– Спасибо, дану.
Она дождалась, пока девочка доберется до их ряда. Вложила марку в грязную ладошку и прошептала, наклонившись к самому уху:
– Отдай опекуну, сразу. Не вздумай прятать.
Выражение глаз девочки не изменилось – все та же жалобная тоска. Тари даже испугалась на мгновение, что попрошайка не услышала, что она глухая или просто полоумная. Девочка как ни в чем не бывало двинулась дальше, к следующему ряду скамеек. А Тари, понадеявшись, что не ошиблась, привстала и пошла в противоположную сторону – поближе ко входу в обитель. Энту дернулся следом, но Гергос его удержал:
– Это просто мигрень, ей нужно посидеть немного в тишине.
Больше никто не обратил на Тари внимания. Служба продолжалась, на помост рядом с алтарем вышел мальчик лет десяти и пронзительным детским голосом запел арию-восхваление светлому Керпо. Тари потянула на себя тяжелую дверь и юркнула в кладовку. Гергос был прав, она подходила идеально. Просунув бронзовую статуэтку Керпо Всемилостивого (руки разведены в стороны, словно в попытке обнять весь мир) под ручку, Тари заперла дверь изнутри. Потом проверила, как открывается окно, и принялась стягивать юбку.
Оставшись в одних только узких панталонах, больше походивших на мужские бриджи, и коротеньком жилете, Тари вылезла в окно и, цепляясь за выступающие камни, перебралась на крышу. Оттуда ярмарка была видна как на ладони. Вон торговец сладостями, а тут жонглер, в стороне готовится небольшой оркестр – обещанный сюрприз, что ли? Тари пошла по коньку крыши и устроилась с противоположной стороны от входа.
Ждать пришлось недолго. Девочка-сомнамбула выбралась через боковую дверь и со всех ног припустила к дальней части обители – там вроде бы Дочь Эйры устроила школу для деревенских ребятишек. Тари спрыгнула на крышу сарая, пробежала по ней, потом спустилась по яблоне и пошла следом за попрошайкой. Впечатления полоумной та больше не производила, пятки так и сверкали – едва угонишься.
Тари оказалась права. Девочка направлялась к школе. Сейчас там было темно и пусто, но, стоило побирушке стукнуть два раза, и дверь открылась. Мелькнул длинный светлый рукав ритуального одеяния. Тари пригнулась и подобралась вплотную. Из-за двери ничего услышать не удалось, а вот рядом с прикрытым ставнями окном голоса стали лучше слышны. Тари вздохнула с грустью: как в Интернате...
Вернулась она тем же путем: яблоня, сарай, крыша, окно. Натянула через голову юбку, вытерла руки о парчовую скатерть, вытащила статуэтку. Служба уже подходила к концу. Перед алтарем выстроилась очередь желающих получить благословение, Дайана и Энту были в их числе, но Гергос сидел на прежнем месте.
– Получилось? – спросил он, не поворачивая головы.
Тари кивнула.
– Школа. Девочек опекает старшая помощница Дочери Эйры.
– Сколько их там, знаешь?
– Нет, об этом они не говорили. Дану, вы должны вмешаться!
– Как и зачем?
– Отстраните ее, заставьте уехать. Это ведь неправильно. Я знаю, как это делается, и это неправильно.
– Если я ее прогоню, на ее место придет кто-то другой, и через три дня половина учениц снова будет просить милостыню.
Про воровство Тари так никому и не рассказала. И не надо!
– Половина – да, зато у остальных хотя бы появится шанс. Дану, пожалуйста, дайте им шанс. Как мне дали.
– Но мне не нужно столько пажей.
Лицо Гергоса оставалось бесстрастным, но Тари все равно почудилась улыбка. Она прильнула к его плечу, заглядывая в глаза:
– Ну, пожалуйста, дану.
– Я поговорю с Наланой, может быть, ей нужны помощницы. Кто захочет, получит свой шанс.
– Спасибо!
Тари придвинулась и поцеловала Гергоса в щеку. Тот снова никак не отреагировал.
– Вы помнете мне шейный платок, – сказал он чуть позже.
Тари села ровно и даже сложила руки на коленях, как и полагается благонравной девице.
– Вам не нужно благословение?
– Я уже пообщалась с Керпо Всемилостивым в кладовке.
– Даже спрашивать не хочу. Идемте.
– Снаружи готовится оркестр. Три барабана, две флейты и тромбон.
– Тавоха им за шкирку...
– Дану, мы в обители Керпо, как можно?
– Тогда уходим отсюда. Быстро. И тихо.
Наверное, многих удивил вид дану Гергоса, сбегающего через боковую дверь, но никто не осмелился возразить. А через несколько минут перед выходом грянула торжественная музыка.