Я всегда думала, что мне нужно что-то доказывать.
Себе.
Окружающим.
Может, это я сама выстроила вокруг себя такую броню, что не могла разглядеть в себе все хорошее?
Может, и сейчас продолжаю так же.
— Спасибо. Я бы не сказала, что я прям дерзкая, но если мой темно-синий свитер дал тебе силы — носи на здоровье, — усмехнулась я, пока мы шли к выходу.
— Спасибо вам за все, — сказал Рико, сжав кулак и прокашлявшись. — Мы правда очень это ценим.
— Всегда рады, — просияла Деми, а Ромео обнял ее за плечи.
— Но мне все равно, насколько у тебя будут болеть руки — утром я жду тебя в спортзале, — добавил он.
Новый всплеск смеха, и начались прощания.
Братья обняли меня крепче обычного, и я быстро отстранилась.
Последнее время мысль об отъезде висела надо мной, как груз.
Мы с Ривером доехали до его дома молча. Между нами повисла тишина.
— Дом хорошо смотрится, правда? — спросила я.
— Да. Удивительно, как просто слой свежей краски может преобразить место.
Мы припарковались в гараже и зашли внутрь. Он даже не спросил, иду ли я к нему — это уже стало само собой разумеющимся. Мы просто… были вместе.
Как я позволила всему зайти так далеко?
Как мы оказались в полноценных отношениях — и я этого даже не поняла?
Я прошла за ним на кухню, он щелкнул выключателем, я запрыгнула на столешницу, а он налил нам по стакану воды.
— Я рада, что Рико и Зейн переезжают.
Он протянул мне стакан и встал между моих ног.
— Да. Это пойдет им на пользу.
— Есть что рассказать про дом? — я взглянула на него поверх края стакана.
— Чертов болтливый братец не может держать рот на замке, да?
Я рассмеялась:
— А зачем, собственно? Почему это вообще должно быть секретом?
— Потому что я знал, что ты раздуешь из этого целую драму. Я не хотел, чтобы ты паниковала. Дом выставили на продажу, а я как раз искал новый объект. Твои братья искали жилье. Для нас обоих это было удачей.
Я кивнула:
— Я бы не стала паниковать. Это очень мило с твоей стороны. Ты вообще много сделал для Рико, и я… я благодарна.
— Это что сейчас было? Руби Роуз не зла, что кто-то сделал ей что-то хорошее? — он говорил с усмешкой, а его большая ладонь легла мне на шею, поднимая мой подбородок большим пальцем, чтобы я посмотрела на него.
— Называть меня Руби Роуз — жутковато, — улыбнулась я.
— Значит, теперь я жуткий?
Я вглядывалась в его лицо, чувствуя, как меня снова захлестнуло это чувство. Ком подкатывал к горлу, глаза начали предательски моргать, пока я пыталась сдержать слезы.
— Спасибо, Дикий Ривер.
— Пожалуйста, королева.
Скажи что-нибудь. Спроси, что он чувствует. Сорви пластырь.
— Ты расстроен, что я уезжаю? — прошептала я.
Он изучал меня, его палец ласково скользил вдоль моей челюсти.
— Я никогда не расстраиваюсь, когда ты идешь к своей мечте. Мы с самого начала знали, на что шли. Я в порядке, не беспокойся обо мне.
— Наверное, ты даже рад.
Он едва заметно кивнул.
— А ты? Ты рада? Готова ехать за своей мечтой и все такое?
— Конечно, — сердце стучало в ушах так громко, что я не могла мыслить трезво.
— Вот это мне и нужно было услышать, — сказал он, подхватил меня с кухонной столешницы и понес по коридору в спальню.
Ривер постоянно носил меня на руках, и обычно, если бы мужчина захотел так вот таскать меня по своему дому, мне бы захотелось заехать ему коленом между ног за то, что он считает меня беспомощной.
Но с Ривером все было не так.
С ним я никогда не чувствовала, будто он сомневается в том, что я могу справиться сама.
С ним это было как поклонение. Как забота не вместо моей собственной силы, а в дополнение к ней. Он просто хотел заботиться. Хотел иметь возможность это делать.
— Болит что-нибудь после всей этой покраски? — спросил он, опуская меня на кровать.
— Ни капельки, — я игриво повела бровями.
— Как насчет того, чтобы я сначала тебя отведал? А потом ты оседлаешь меня до полного забвения?
— Как я могу сказать «нет» на такое? — мой голос был полон флирта, но внутри уже всё дрожало от предвкушения.
Он потянулся к моим джинсовым шортам, расстегнул пуговицу и медленно опустил молнию. Стянул их с моих ног, провел пальцами по кружеву розовых трусиков.
— Обожаю твое тело. Обожаю эти чертовы розовые кружевные трусики и твои армейские ботинки. Ты сама сплошное противоречие. И я чертовски это люблю, — сказал он, находя мои руки и поднимая их над головой. — Держи их вот здесь.
От его слов у меня снова закружилась голова.
Я люблю тебя.
Я хотела сказать это. Впервые в жизни я хотела признаться мужчине в любви. Потому что любила Ривера так, как и не думала, что вообще способна.
Но эти слова все бы изменили.
Если уйти сейчас — никто не пострадает по-настоящему.
Я закрыла глаза, когда он стянул с меня трусики. Оставила руки там, где он велел.
Его голова устроилась между моих бедер, язык прошелся по клитору, и я резко вдохнула. Рука сама собой опустилась, зарылась в его волосы, но он замер и посмотрел на меня снизу вверх.
— Руки над головой — или ты не получишь разрядки. Я хочу, чтобы ты прочувствовала все, что я тебе даю. А не направляла меня туда, куда тебе хочется. Я знаю, чего ты хочешь, королева. Доверься мне.
Я подняла руку обратно, сцепила пальцы, удерживая их над головой, и едва заметно кивнула.
И Ривер исполнил все, что пообещал.
Его язык, губы, пальцы — это было чистое блаженство.
Он знал мое тело.
Знал мою душу.
Знал, чего мне не хватало. И как меня удовлетворить.
Мое тело задрожало. Я сжала руки так крепко, что суставы побелели, изо всех сил сдерживая желание потянуться к нему.
Потому что я доверяла.
Больше, чем когда-либо кому-либо.
Его язык — это была сладкая пытка. Он дразнил меня снова и снова. Один палец вошёл в меня, затем его губы обхватили клитор, и он втянул его в себя, так сильно, что я изогнулась в ответ.
Добавился второй палец — и за глазами взорвались вспышки света.
Губы раскрылись в стоне, и я разлетелась на кусочки.
Оргазм накрыл меня с головой, самый мощный в моей жизни.
Он держал меня в этом моменте до самого конца, пока дрожь не схлынула, пока каждая волна удовольствия не утихла.
И я поняла — теперь все остальные мужчины будут казаться ничем.
Потому что этот мужчина завладел мной.
Он завладел моим телом.
И моим сердцем.