— Не могли бы вы, дамы, помочь подавать ужин моим людям? Уверен, такие привлекательные слуги улучшат их аппетит.
Меньшая девочка улыбнулась и снова коснулась головой земли.
— Для нас было бы честью и удовольствием, господин генерал.
Шагая впереди них к центру лагеря, ощущая собственное превосходство, Суги спросил:
— А как вас зовут, милые дамы?
— Миэко — имя этой покорной служанки, — сказала меньшая девочка приятным голосом, похожим на флейту.
Другая девушка хмыкнула:
— Кунико.
Различия в их поведении восхитили Суги. Шагая бодро по тропе, он сказал:
— Я Суги Такехиро, лейтенант армии Ходжо-сама. Не генерал; по крайней мере, еще нет, — он был рад, что решил побриться этим утром — его редкая растительность на лице не всегда впечатляла, а солдатам, похоже, было все равно. Тем не менее, лучше всего было соблюдать приличия, и Суги был рад почувствовать, что мог восхитить в своих доспехах, которые прекрасно дополняли его тело.
— Суги-сан, — сказала крупная девушка.
Та, что поменьше, пропела:
— О, нам так повезло, что мы встретились с вами, лейтенант! Кто знает, с какими дикими существами или бандитами мы могли бы столкнуться, если бы пришлось спать у дороги!
— Действительно, повезло. Сейчас опасные времена. И, обещаю, завтра ваш путь к озеру Пикник будет свободен; утром первым делом мы уберем этих головорезов из гарнизона, — он махнул на вход в разветвленную долину, где стоял жалкий форт Такеда. — Вы увидите, как выглядит настоящая армия.
— Звучит захватывающе, — сказала Кунико.
— О, — выдохнула Миэко, — звучит очень пугающе. Будет много крови?
Суги усмехнулся:
— Удивительно мало. Это должно закончиться очень быстро. Если будете смотреть с вершины холма, увидите всю битву, но не увидите и не услышите ничего пугающего.
— Вершина холма? — спросила Кунико.
Суги указал за свою спину.
— Да. Там не должно быть опасности, но я, конечно, пошлю с вами одного или двух своих людей, чтобы охранять вас.
— Лейтенант очень добрый, — выдохнула Миэко.
Они вошли в сердце лагеря, где лежали солдаты Суги, ожидая, когда будет готова еда. В этот теплый вечер на многих не было ничего, кроме свободных накидок, слышался стук игральных костей и запах выпивки, хотя он запретил пить до окончания боя. То, что они были такими неряшливыми, оскорбляло чувства лейтенанта — он изо всех сил старался привить дисциплину, о которой великие генералы писали в своих книгах, — но это была ночь перед боем, хоть битва, скорее всего, будет односторонняя. Наверняка они компенсируют отсутствие порядка утром.
И, конечно же, появление двух девушек и командира произвело немедленный эффект. Мужчины сели и встали прямее, кутаясь в накидки, проводя пальцами по спутанным бородам.
Да, это была хорошая идея.
Подойдя к центральному огню, где повар варил в котле похлебку, Суги обратился к своим войскам:
— Мужчины, эти две милые девушки сегодня у нас в гостях, лишенные неотесанным Такедой крова и еды. В обмен на нашу заботу они согласились помочь вам накормить вас сегодняшним ужином. К радости Суги, в лагере раздались бурные возгласы.
Миэко очень красиво покраснела; даже грубоватая Кунико смущенно смотрела в землю.
Суги продолжил:
— Мы будем относиться к этим юным леди со всеми приличиями, понятно?
Ближайшие к девушкам мужчины кивнули, но Суги мог видеть их ухмылки.
— Они проведут ночь в моей палатке под моей защитой. Понятно?
Ухмылки превратились в хмурые лица, но все мужчины кивнули.
Ведь он был командиром. Почему он должен делиться?
— Фукаширо, еда скоро будет готова?
Повар почесал бороду и пожал плечами, его узкие глаза смотрели на двух девушек — как и все глаза в лагере.
— Такую конину можно готовить до Крысиного часа, и она все равно будет тяжело жеваться. Мы можем подать мясо в любое время, я полагаю.
— Ну что ж, дамы, могу я уговорить вас помочь этим храбрым солдатам? Я уверен, что они будут рады, если две такие хорошенькие дамы обслуживать их ужин.
Мужчины издали хриплые радостные возгласы.
Миэко мило покраснела. Кунико ухмыльнулась и закатала рукава.
Все мужчины стали собираться вокруг котла, а девушки взяли в руки миски. Честно говоря, это напомнило Суги о двух цветах среди пчел. Он улыбнулся и отступил.
Во всяком случае, он не был голоден — он никогда не был голоден перед боем. Его бы стошнило.
Когда Фукаширо, повар, собирался окунуть черпак, Миэко завизжала:
— ПАУК!
Все мужчины огляделись, пытаясь найти существо — несколько обнажили кинжалы; они бы с радостью убили волка ради хорошенькой девушки, Суги был уверен, но Кунико перегнулась через котел и похлопала свою подругу-мико по руке.