Только когда солдаты вошли в дом, стало понятно, что коммунисты действительно взяли город. Мама радовалась как сумасшедшая. На этот раз их пыльное, рваное обмундирование ее не смутило.
Люди, прятавшиеся у Ся, поспешили по домам, чтобы посмотреть, в каком они состоянии: не разрушены ли, не разграблены. Один дом сровняло с землей, беременная женщина, оставшаяся там, погибла.
Вскоре после ухода соседей в боковую калитку опять постучали. Мама отворила: там стояло с полдюжины напуганных гоминьдановских солдат, жалких, с глазами, полными страха. Они отбили бабушке и доктору Ся земные поклоны и попросили гражданскую одежду. Из сострадания им дали старые вещи, которые они тут же нацепили поверх формы и убежали.
С рассветом жена Юйлиня открыла переднюю калитку. Прямо перед ней лежало несколько трупов. Она вскрикнула от ужаса и тут же вернулась в дом. Мама услышала ее крик и вышла посмотреть. Вся улица была завалена трупами, многие были с оторванными головами или конечностями, с вывалившимися внутренностями. Некоторые люди превратились в кровавое месиво. С телеграфных столбов свисали руки, ноги, куски мяса. Сточные канавы переполняла кровь, в которой плавали куски тел и обломки зданий.
Битва за Цзиньчжоу была грандиозной. Последнее наступление продолжалось тридцать один час и во многих отношениях стало поворотным моментом гражданской войны. Было убито двадцать тысяч гоминьдановских солдат, более восьмидесяти тысяч взяты в плен. В плен попали не менее восемнадцати генералов, среди них — верховный главнокомандующий силами Гоминьдана в Цзиньчжоу генерал Фань Ханьцзе, который попытался скрыться в гражданской одежде. Среди толп военнопленных, направляющихся во временные лагеря, мама увидела подругу с мужем — офицером Гоминьдана; Оба они замотались в одеяла, чтобы не замерзнуть холодным утром.
Коммунисты следовали приказу: не убивать сложивших оружие и хорошо обращаться с пленными. Это привлекало простых солдат, большинство которых происходили из бедных крестьянских семей. Коммунисты не устраивали лагерей военнопленных. Они оставили только офицеров среднего и высшего звена и почти сразу же распустили всех остальных. Для солдат проводили собрания «вспоминаем горечь», где их призывали рассказывать о своей тяжелой жизни. Главный смысл революции, говорили коммунисты, — дать им землю. Солдатам предоставили выбор: вернуться домой — тогда им давали денег на дорогу — или присоединиться к коммунистам и окончательно победить Гоминьдан, чтобы никто больше не мог отнять у них землю. Большинство по доброй воле остались и присоединились к коммунистам. Некоторые, конечно, не могли вернуться домой во время войны. Мао усвоил урок древнекитайского искусства войны: лучший способ завоевать людей — это завоевать их умы и сердца. Политика по отношению к пленным оказалась чрезвычайно эффективной. После Цзиньчжоу все больше и больше гоминьдановских солдат просто сдавались в плен. За время гражданской войны более полутора миллионов капитулировали и перешли на сторону коммунистов. В последний год гражданской войны меньше двадцати процентов потерь Гоминьдана приходилось на погибших в бою.
У одного из высших военачальников, попавших в плен, дочь скоро должна была родить. Он спросил офицера–коммуниста, можно ли ему остаться в Цзиньчжоу с дочерью. Офицер сказал, что отцу неудобно помогать дочери при родах и что он пришлет «товарища–женщину». Гоминьдановец подумал, что это говорится только для того, чтобы он ушел. Позднее он узнал, что с его дочерью очень хорошо обращались, а «товарищем–женщиной» оказалась жена того коммуниста. Политика по отношению к пленным была сложной смесью политического расчета и гуманитарных соображений, она стала одним из важнейших факторов победы коммунистов. Их целью было не только разгромить армию противника, но и, по возможности, разложить ее. Гоминьдан потерпел поражение из–за деморализации не меньше, чем от огня на поле боя.
Первоочередным делом после окончания битвы стала очистка города, чем и занялись в основном солдаты–коммунисты. Местные жители охотно помогали, желая побыстрее избавиться от трупов и мусора вокруг своих домов. Дни напролет можно было видеть длинные ряды телег с трупами и шеренги людей с корзинами на плечах, выносящих свой груз из города. Когда вновь стало возможно передвигаться по улицам, мама узнала, что многие ее знакомые убиты; одни — прямым попаданием, другие — под завалами в собственных домах.