Медленно, — по два-три дюйма за шажок, — Сюзи начала подвигать руки к стволу. Вскоре она уже могла поставить на нижнюю ветвь правую ногу и перенести на нее всю тяжесть тела. Руки, с которых спало напряжение, дрожали и ныли.
Вздохнув от облегчения, Джонатан крикнул наверх:
— Не отпускай руки от той ветки, а эту попробуй на прочность. Покачайся на ней, дура, сначала! И больше не лезь туда, куда не знаешь!
— О'кей! — плаксиво отозвалась сверху Сюзи.
К его удивлению, вместо того, чтобы тут же спуститься с дерева, она полезла еще выше. Ему пришлось про себя признать, что девчонка оказалась храброй.
Следующий час прошел неспокойно. Анни старательно сооружала себе при помощи кокосовой скорлупы отхожую ямку, но прежде чем она смогла использовать ее, земля в ямке обвалилась. Анни разрыдалась.
Сюзи шла от водопада с полным ведром воды. За их лагерем на земле лежало поваленное дерево, Сюзи решила лишний раз потренироваться и… упала. Вода вся пролилась. Как Сюзи ругалась!
Сильвана, срубавшая ветки для костра, на котором собиралась приготовить обед, размахнулась неудачно топором, промазала мимо цели и при этом едва не снесла себе полноги. Она с отвращением посмотрела на свои сломанные ногти и отшвырнула топор в сторону.
— А теперь подними и больше его не трогай. Таким топором веточки не режут. Я его храню для постройки плота, — раздался за ее спиной спокойный голос Джонатана.
Сильвана резко обернулась и окатила его одним из своих самых гордых и надменных взглядов. Но потом только вздохнула и послушно подняла топор.
Через несколько минут после этого Кэри разодрала себе большой палец на руке рыболовным крючком. Это было уже довольно серьезно, потому что в тропиках любая маленькая ранка могла обернуться инфекцией и заражением. А у Кэри и так руки были, мягко говоря, не белоснежными. Она крепко ругнулась, затем приложилась ртом к ране, высосала, сколько могла, крови и выплюнула ее на землю.
Анни, наблюдавшая за этой сценой, с тревогой спросила:
— А что мы будем делать, когда закончится антисептический крем?
— Будем использовать кипяченую морскую воду. Сработает не хуже крема, — ответил Джонатан, не раздумывая.
Пэтти едва не угодила в по-настоящему неприятную историю. Они ловили с Джонатаном рыбу. Стоя по пояс в воде, она старалась руками достать моллюска из полуоткрытой раковины, которая прилипла к скале. Джонатан не сразу заметил это, а когда заметил, убрал руку Пэтти. Через секунду раковина с треском захлопнулась.
Джонатан сказал:
— Никогда больше этого не делай. И вообще остерегайся раковин моллюсков и ракообразных. Не трогай их руками, если они открыты. Либо металлической пластиной, либо деревяшкой. Иначе раковина может захлопнуть твои пальцы так, что не вырвешься. Подойдет прилив и… Ясно?
Когда лагерь был приведен более или менее в порядок, они устроили десятиминутный отдых. Переводя свой взгляд с одного невоодушевленного лица на другое. Джонатан сказал:
— Не корите себя, вы все сделали как надо. Теперь вы поняли, что можете сделать гораздо больше того, что считали пределом для себя. Ну что ж, будем строить плот? Мы построим его здесь, между лагерем и водопадом.
Пэтти изумилась:
— А почему не на берегу?
— Слишком рискованно. С проходящего катера могут заметить либо плот, либо нас.
Они решили строить плот там, где было дерево — на опушке леса. Когда плот будет готов, они спустят его на воду при высоком приливе и подведут к водопаду, где его никто не заметит. Он будет находиться в постоянной готовности, и загрузить его всем необходимым будет очень просто это займет не больше пятнадцати минут. Они выведут его за рифы при приливе. Джонатан уже разведал самый чистый проход. Поскольку плот будет прямоугольным, он должен держать курс все время на юг, в направлении приливного течения.
— А он будет большой? — спросила Кэри практично.
— Девять на двенадцать, — ответил Джонатан.
— Но это слишком огромный! — воскликнула Пэтти. — Ради каких-то семидесяти миль строить такую махину!
— Каких-то семидесяти миль?! — нервически вскричала Сюзи. — Эти семьдесят миль мне кажутся непреодолимой Вселенной!
— Девять на двенадцать — самые подходящие размеры для шестиместного плота, — твердо сказал Джонатан. — Если больше, то его разобьет большая волна, если меньше — в конце пути кого-то недосчитаемся. И запомните: плот сидит в воде не так удобно, как лодка. Плот все время подбрасывает, ворочает, накреняет, а иногда и переворачивает. У него такая форма, что волны могут швырять его во все четыре стороны попеременно. И никогда не знаешь — куда швырнет через секунду. Плот меняет галсы один за другим и почти независимо от тех, кто на нем находится.
Сильвана мрачно проговорила:
— Плот — это такой девятифутовый квадрат? О, я знаю, у меня будет на нем морская болезнь!
— Тебе еще придется на нем спать, — сказал Джонатан. — Кроме того, мы должны захватить с собой еду, питье и снаряжение. Все путешествие не должно занять больше трех дней, но не нужно на это особенно рассчитывать. А допустишь в море ошибку — пропал. Море не знает к таким жалости.
— Как мы собираемся построить плот? — спросила Кэри.
— Срубим несколько пальм, обстругаем их, свяжем бревна между собой ротангом… Впрочем, нет. Лучше используем для этой цели лозы лесного винограда. Они тоньше, но, по крайней мере, без сочленений. Ничего, сплетем их в толстые веревки. Выдержат. Бревна нужно будет связать в турникет крепко-накрепко. Это самая трудоемкая и длинная часть всей работы. Потом прикрепим к плоту три поперечных бревна — для безопасности. Когда мы все это сделаем, проконопатим плот дамитом.
— Чем-чем? — спросили сразу же женщины.
— Наполнителем, чтобы не было трещин. Это сделает плот водонепроницаемым. Лесная смола, сок некоторых деревьев. Он и называется дамитом. Его очень легко найти: у корней деревьев валяются такие черные лепешки. Можно также использовать дамит и для ночных факелов, и для склеивания. Если вам нужен крепкий клей, разбейте лепешки на мелкие кусочки, ссыпьте все это в какую-нибудь емкость и растопите на солнце. Аборигены конопатят клеем из дамита свои каноэ.